Не то, чтобы я был в восторге от своего назначения. Гораздо больше эмоций у меня вызывало известие о том, что моя супруга беременна. Оно и понятно. По сути дела, я бы мог просто отсидеться в Первом и приступить к своим обязанностям, но я был человеком медийным, любящим всеобщее внимание, а еще я был знаком с Хевенсби, которому необходимо было всем рассказать про своего ставленника. На этом наши пути рассходились. Нет, мы, по-прежнему, оставались друзьями, но революция окончена, и у каждого своя дорога. Плутарх будет строить новое правительство Панема, а я управлять Дистриктом, отстраивая его после войны.
Это не просто вечер в честь назначения, это последняя возможность увидеть вместе всех тех людей, кто стал мне дорог. Мне повезло, что Плутарх любит подобного рода вечера, и его дом станет для меня пристанищем. Я уже разослал приглашения на вечер, озаботился этим практически за месяц, чтобы никто не мог найти уважительной причины, чтобы не приходить. И сейчас оставалось только закончить несколько штрихов в приготовлении. Завтра будет вечер, как выпускной бал в школе. Возможно, мы больше никогда не увидимся, наши дорогу разбегутся в разные стороны, а может быть, с кем-то мы обязательно пересечемся.
В дому Плутарха мне всегда было комфортно. Хозяин дома большую часть своего времени где-то пропадает. То в своем кабинете в здании управления, то в постоянных прогулках с зазнобой сердца, а я пользуюсь его гостеприимством и указываю рабочим, куда поставить мебель и как украсить стены. Я мог бы нанять специальных людей, но хочется все сделать самому. Более того, среди приглашенных Цезарь Фликкерман, личность, которая никак не дает мне покоя. Но теперь он может успокоиться, я оставлю его в покое, а так же претензии на его передачу.
В стену рядом со мной, чтобы привлечь мое внимание стучит слуга Хевенсби. Несколько минут я тупо моргаю, разглядывая его, потому что никак не могу вспомнить имени.
- Мистер Смарагдус, к вам посетитель. - лаконичный до невозможности. Если бы у меня был слуга, он бы таким не был. Мне всегда нужно с кем-то говорить и чье-то внимание. Такой молчаливый и безропотный мне бы точно не подошел.
- Ко мне? - хотя чему удивляться. Сейчас в этом доме нахожусь только я один, и собственно, кроме меня сюда не к кому больше приходить. - Проводи в холл, я сейчас подойду.
Вытираю руки мокрым полотенцем, выбрасываю его в мусорное ведро и иду в холл, на ходу гадая, кто визитер. Не могу себе даже представить, кто бы это мог быть. И от того мое удивление становится еще сильнее, когда следом за слугой Хевенсби в холле появляется Астрид Пейлор. Присвистываю, и даже не пытаюсь этого скрыть. Слуга молча кланяется и уходит. Вот ей-богу так и представляю, как Хевенсби его ночами дрессировал.
- Астрид, вот так сюрприз. Я точно уверен, что указывал другое время и дату, - чешу затылок, пытаясь вспомнить, не мог ли я где-то напортачить. Даже страшно представить в каком гневе будет Плутарх, если следом за Астрид сюда начнут являться остальные гости, в письмах которым я перепутал время. - Погоди, что-то случилось?!

Моя несобранность - дело случая. Правда, я не всегда бываю столь возбужден. Как натура творческая, я постоянно нахожусь в поисках чего-то, что способно увлечь меня на долгое время. На данном этапе моей жизни меня увлекает подготовка к моему назначению. Именно подготовка, потому как я с ужасом смотрю в будущее, когда мне предстоит на самом деле выполнять обязанности мэра, восстанавливать частично разрушенный Дистрикт, вести дела с другими Дистриктами и Капитолием. Все это разительно отличалось о моем представлении светлого будущего для себя. Я смел мечтать сменить на своем месте Цезаря Фликкермана, однако не срослось, и теперь уже ничего не изменишь.
Но я твердо уверовал, что мое назначение не сможет меня изменить. Сделать чуточку серьезнее, да, наверно, это даже необходимо, но не изменить. Мои старые знакомые и приятели всегда будут видеть во мне прежнего Айдана, коим я и остаюсь, разве что мое стремление учиться никуда не делось. И с нового дня я начну обучаться азам управления целым Дистриктом.
Судьба наградила меня хорошими, надежными друзьями. Мне позволительно использовать наши связи для достижения своих, а теперь и целого Дистрикта, целях. Астрид Пейлор, командир из Восьмого, спасшая мою никчемную жизнь, была одна из них. Не могу сказать, что мне по нутру то, чем она занимается, но кто-то должен этим заниматься. Миротворцы, как единицы военной армии, расформированы, но кто-то должен занять их место, чтобы поддерживать порядок. На мой взгляд, кандидатуры лучше, кто мог бы этим заниматься, найти нельзя. Никто другой так не чувствует, что надо делать, как командор Пейлор, за всю революцию ставшая едва ли не моим кумиром.
Однако сейчас я не узнаю жегнщину, стоявшую передо мной. Нет, Астрид совсем не изменилась, но что-то неуловимое во взгляде, заставляет меня задуматься и все пристальнее всматриваться в ее лицо. Она приехала, чтобы отказать мне. Не поймите не правильно, мне отказывали и раньше, но не те люди, на которых я привык полагаться.
Верхом безумия было бы отступить сейчас, согласиться с ней и пойти на поводу у глупостей, которые она вбила в свою прекрасную головку. Я ведь специально узнавал, никаких серьезных и важных-преважных дел у Пейлор на этот вечер не выпадало. Получается, она просто не хотела приходить.
- Не понимаю, - раздосадовано говорю я, взмахивая одной рукой. Что за ужасный день. Конечно, Астрид всего лишь один человек, который говорит "нет", но это была Пейлор. Она была важна мне. - Я чем-то тебя обидел и забыл? У меня бывает, и я прошу прощение. Хочешь на колени встану?
Говорю быстро, подхожу так же стремительно, и все это лишь потому, что мой конек - это болтовня. Если я говорю быстро и много, люди часто забывают мне возражать. Этой моей способностью раньше пользовался Хевенсби. Я уже практически опустился на колени перед рыжей девушкой, но она крепко схватила меня за локоть. Конечно, это же Пейлор. Мужчина перед ней на коленях? Какая нелепость. Быстро стираю улыбку со своего лица.
- А если серьезно, Астрид, что случилось? Почему не сможешь прийти?