Не прошло и дня, как я потеряла маму. Мои глаза были заплаканные, мой животик бурчал на меня и просил кушать, но я просто шла, не думая ни о чем кроме своей мамочки. Я ее очень любила. Нет, я ее очень люблю. Она ведь всегда была и всегда будет со мной. Она не такая как все в Капитолии, не восторгается Голодными играми, не одевается странно и не красит волосы в зеленый цвет. Она настоящая.
Все же мой живот меня победил и я сняла рюкзачок, поставив его на землю. Я села за большим деревом на одном из его выступающих корней и достала одну мисочку с едой, где лежали бутербродики. Не много конечно, но на перекус хватит, кто знает сколько мне еще идти, может еще больше захотеться кушать. Стоило мне достать из пластиковой посудинки один бутерброд, как неподалеку послышался какой-то шорох листьев. Я немного выглянула из-за дерева напротив и увидела, как мелькнула что-то беленькое. Уже через секунда из-за другой стороны дерева показалась мордашка зайчика. Он насторожено поглядывал на меня, а затем так же переводил взгляд на мой бутерброд. Зверек еще немного подошел и стал на задние лапки. Его носик так смешно шевелился, когда он принюхивался. Он наверное очень голодный. Я не была уверена, едят ли зайчики хлеб, поэтому решила отдать ему весь бутерброд, потом оторвала уголок от карты Панема и осторожно положила как можно дальше от себя, чтоб он не боялся кушать.
- Вот, держи, только сначала, поблагодари мою мамочку, это она готовила. - я думаю, этот небольшой белый пушистик меня понял. Он не спеша начал кушать и я, достав другой хлеб с колбаской, разделила с ним этот не большой, но вкусный стол.
Еще немного посидев, я выдвинулась дальше в дорогу. Зайчиха, как я узнала это позже, осталась там. Мы с ней очень подружились и она показала мне своих детишек. Это были очень милые белые комочки.
Что же, дорога мне предстояла еще очень очень дальняя. Вокруг меня был один лес, больше ничего. Совершенно. Я лишь примерно знала где я и больше ничего. Не знала даже сколько еще идти и в каком темпе следует двигаться. Я вспомнила сказку, которую придумала моя мама и рассказывала мне ее перед сном. Это была сказка длиною в жизнь. У нее не было конца, поэтому что будет дальше я не знаю и я не знала, что рассказала бы сегодня вечером мама. Уже начинало темнеть. Было наверное часов шесть, но благодаря тому, что сейчас лето, мне повезло и совсем темнеет около девяти часов. Я на секунду вспомнила папу, как он сидел рядом и учил меня разбираться во времени.
Вдруг мне в голову пришла идея. Ведь мама все еще была со мной. Чтоб как-то раскрасить себе путь я решила сама продумывать продолжение сказки. Я отлично понимала, что главная героиня маминого рассказа была я, но немного замаскированная под другую внешность. Мамочка всегда знала как я поступила бы в той или иной ситуации, поэтому сказка получалась всегда идеальной и меня ничего не раздражало в поступках героини. То же самое я сейчас начала делать и сама. Нашу героиню звали Мелани. Она была очень красивая, любила конфеты как и я, а еще любила путешествовать на лошадях и попадать в разные передряги. Это всегда было весело. Это был как интереснейший сериал по телевизору с бесконечным количеством серий. Одна серия - одно приключение. К тому же, мамина сказка была в своем роде поучительной. Таким образом она рассказывала мне о разных странах и местах, во всяком случае, какими они были до великой войны и до основания нашего государства.
Пока я придумывала новое путешествие Мелани, уже становилось еще темнее. Время шло ужасно быстро, а я будто не сдвинулась ни на шаг за все это время. Вокруг меня были одни деревья и только они. Никакой разницы в них.
Чем становилось темнее, тем мне было страшнее. Нет, вообще я храбрая девочка, но я впервые в своей жизни была одна в темном лесу. К тому же, храбрость храбростью, но мне всего пять лет. Я не смогу справиться с голодным волком, если он меня найдет, а мои бутерброды он вряд ли захочет отведать, потому что они не очень то его накормят. Где-то вдалеке я уже слышала у-уканье сов. Это еще больше меня пугало. К тому, же, я могла заблудиться в темноте, а сквозь листья деревьев не очень то был виден свет луны. Я себя чувствовала как на тех ужасных Голодных играх, которые еще вчера я смотрела по телевизору. Я боюсь. Засыпать здесь очень опасно, а залезть на дерево, как это делали дети в этих соревнованиях мне не удастся. Самая нижняя ветка на этих деревьях начинается даже выше роста моего папы. Мне туда не добраться ни при каких обстоятельствах. Нужно идти дальше.
У меня начали побаливать и подгибаться ножки, а глаза закрываются. Кажется, я иду вечность и даже приключения Мелани мне не помогают. Как же я хочу вернуть свою лошадку Сатти. Я бы могла поспать у нее на спинке, а она принесла бы меня к моему дяде. Или же мы давно были бы там. Мне всегда казалось, что наша страна не такая огромная, раз она умещается на какой-то бумаге, свернутой, в четыре раза. Нет, конечно я понимала про масштаб и все эти детали, мама рассказала мне, когда рисовала наш путь, но все же не думала что она на столько действительно огромна. Я хочу в постельку и в безопасность.
Может я уже подхожу, просто не знаю этого? А вообще я это думаю уже последние часа четыре, но надежду терять нельзя. Мне кажется, что вот вот за любым из этих деревьев уже будет тринадцатый дистрикт и я увижу своего дядю, который выглядывает меня целый день, но из всех пребывающих людей ни разу не увидел нас с мамой. А ведь он не знает, что я буду одна. Ждет нас двоих с нетерпением. А ведь и папа не знает о маме. Только я...
Но я дойду, я обязана, я не могу никого подвести, кто верит в меня и кто меня ждет!

Каждый день уникален. А если все уникальны – значит, не уникален ни один из дней. Какими они были? Обычными. Обычными трудовыми буднями медиков. Десятки пациентов, литры перелитой крови, метры истраченного бинта и пара десятков ампул обезболивающего. Этот день не отличался ничем от вчера или позавчера. Эти сутки были «их» с Эленикой. Они заступили на смену и вот, кажется, именно этого времени дожидались все пациенты. Они гурьбой ринулись в госпиталь. Кому-то был необходим антибиотик, чтобы излечить недуг, а другим антисептик, чтобы обработать раны детишкам. Было несколько операций плановых и одна вне плановая. Все как всегда и ничего не меняется. А во время операции пара тройка новых анекдотов услышанных от пациентов и переданных из уст в уста своим коллегам. Одним словом – будни медиков такие же, как и прежде. Даже во время войны их трудовая деятельность неизменна. Но сегодня их смена немного затянулась. И потому, усталость давала о себе знать легкой болью в мышцах. Нужно было немного снять напряжение и привести душевное состояние в равновесие. Демиан вышел первым из операционной, оставляя Эль с пациентом наедине. Да, он бросил шутку о том, чтобы его ассистентка не увлекалась с полуголым мужчиной и наркозом. Сам же Сандерс следовал по коридору. Остановившись у умывальника, он снял с себя операционное облачение и вымыл руки. – Это звучит, как молитва. – парень устало рассмеялся, выходя из операционного блока и следуя в свой кабинет. Он слышит, что и Эль идет за ним следом. – Ты мне лик запатентовала? Быстро! И самое главное – разумно. – парень заходит в свой кабинет и усаживаясь на кресло, достал бутылку виски из ящичка стола. А за бутылкой и два стакана. Он только собирался налить спиртное, как в кабинет входит Свон и нагло отбирает дозу алкоголя, которым Демиан сейчас собирался разбавить рутину. – И после этого ты просишь, чтобы я избавил тебя от операций? – парень смотрит на девушку, которая начинает слегка поднывать, коварно улыбаясь. – О-о-о-о, это мне изначально уже не нравится. Ты обычно редко просишь, а если и просишь… - он хотел договорить, но не успел. На его физиономии тут же распласталась улыбка – Ах, вот оно что! Тебя манит на поверхность затянутую радиацией, птицами-мутантами и с кучей мертвятины, а еще и в компании меня? – Сандерс мягко рассмеялся, чуть резковато вставая с кресла. Парень прихватил куртку, которую тут же набросил своей ассистентке на плечи. – Здесь тебе не Капитолий. – парень поправил куртку на девушке и первой пропустил ее на выход из кабинета. Они шли по длинному коридору, который был освещен тусклым светом лам на стенах. Да, в это время суток здесь был активирован щадящий режим освещения. Все-таки военное время дает о себе знать, пусть и такими вот мелочами. – И куда же ты собиралась одна? – Демиан поинтересовался, глядя на Свон. – А если бы я не поддался на провокации и шантаж? Ну, вот если бы? Не исключай никогда этот вариант – он рассмеялся, в то время как они через черный выход попали на поверхность дистрикта. – Прошу, мадам – он открыл люк и предоставил возможность Эленике выйти первой. – Давай-давай, иди на встречу зеленым человечкам – они вышли на свежий воздух. Который, к слову, ворвался в легкие прохладным ароматом и ночным дурманом. Демиан шуточно, но, приложив силы, отобрал бутылку у коллеги – Теперь тебе это не пригодится. Рога у тебя будут такими же, как и у всех – и опять смех, но это ирония, но не злая. Они знают юмор друг друга и знают, как это бывает, когда мозг выносит напрочь суета. Да, с Капитолием не было никакой связи. Тринадцатый мог перехватывать их разговоры и врываться в их связь, но выяснить что-то более конкретное – было нельзя. Противопоказано. Сказать по правде, Демиан в такие вот моменты думал о своей семье, которая осталась в столице. Но эти думы были на столько тяжелыми, что надо было прибивать их в голове молотом, чтобы голова не рвалась на части. Он открывает бутылку и делает из нее пару глотков. Вот теплая жидкость попадает внутрь и приносит некоторое успокоение. Вдох полной грудью и улыбка на лице. Так было проще. – Пойдем, пройдемся. Ты не видела еще окраины дистрикта. Там сейчас разворотили все. Но есть на что посмотреть. Они не спеша проследовали по ночному дистрикту, лишь изредка цепляясь за ветки, которые порой хлестали по лицу. – Эль, смотри под ноги. Здесь мины – он говорит это спокойно, будто о хлебе насущном говорит. – А еще здесь бродят дикие обезьяны с головами крокодилов. – Демиан говорил с легкой иронией, попивая спиртное не большими глотками. Они вышли на большую открытую поляну, которую освещала только луна. Оглядевшись по сторонам, Сандерс остановился. – В принципе, мы пришли. 

Все рассказы Сандерса забавляли Эленику. Она не смеялась, нет, она просто улыбалась в ответ, показывая, что всё произнесено не впустую. Да, все знали, что на поверхности далеко не рай и находиться в бункере куда-более спокойно, нежели там, под голубым небом и облаками. Облака, кстати уже отличались от прежних. Они не были такими пушистыми, такими белыми, как прежде. Но не суть. Эленика знала, что на поверхности их жизни находятся только в их руках. Она прекрасно понимала, насколько там опасно. Это тот момент, когда ты идёшь туда, куда тянется душа, но разум останавливает. И вопрос – что же перевесит, что окажется сильнее? В большинстве случаев желание превыше всего. Есть ещё один момент, не менее важный. С кем ты идёшь. Да, это может быть вылазка, где рядом с тобой будет находиться ещё приличное количество людей. А может быть внеплановая прогулка, когда вас двое-трое. Но тут-то самая соль. Да, на вылазке вас много, ты вроде бы в группе и все вы вместе. Но между вами нет той тесной связи, не такие уж вы все и друзья. Коснись того момента, что жизни всех стоят под угрозой. Вот случись это, и тогда ты сразу узнаешь, каково это полагаться только на себя. Выживать лишь за счёт своих собственных сил. Именно поэтому Свон отдаёт предпочтение вот такой вот компании, в которую входит лишь один Демиан. Он не бросит, не предаст. Девушка доверяет ему, как самой себе. Да, может быть поязвит, устроит какое-нибудь кратковременное представление, вроде бы «я пошёл, а ты тут как хочешь», но всё же вернётся. А потому, рассказы о зелёных человечков и радиацию она принимала в шутку, но в то же время подразумевала, что в каждой шутке есть доля правды. И тому доказательство жизненный опыт, а точнее, практика. Каждый день в госпиталь поступают всё новые и новые пациенты. Каждый день операционный стол занят кем-либо. И всё же это не ссадины и не ушибы, полученные на просторах бункера. Всё это приобретается за его пределами. Плюс ко всему, история каждого пациента известна им от и до. Оттого для Эленики не является секретом вся опасность пребывания на поверхности. Но девушка готова отдать всё, возможно, даже жизнь, лишь бы не видеть целыми сутками холодные стены бункера. Она человек, и способна чувствовать, мечтать, желать. А кому не хочется покинуть ту подземную камеру? Ведь находясь там ,ты чувствуешь себя заключённым. Загнанным безумием в угол. И тебе хочется выйти, найти любой выход, любой путь к спасению. Любые варианты, лишь бы хоть пять минут, чтобы почувствовать под ногами твёрдую землю. Даже воздух. Каким бы он не был, сколько бы радиации не витало в нём. Да даже зелёные человечки Демиана, пусть придут они. Эленика была готова принять любой каприз матушки-природы. Но только её. Выходки Капитолия наводили на неё ужас, а потому, появись тут планолёт, и след её простыл бы с этого места. Провалилась бы сквозь землю. Всё, что душе угодно, но только не те, кто несут разруху. – Твой коньяк не даст тебе превратиться в осла или степного козла, Дем. – усмехнулась девушка, глядя на то, как некогда серьёзный хирург упивается ядрёным напитком с довольной мордахой. Сейчас могло показаться, что ему больше ничего не надо. И пусть хоть Земля перестанет вращаться вокруг своей оси или Капитолий порадует нас бомбой. Она зависнет над его головой и подождёт, пока коньяк не кончится. Да, всё будет именно так. – Такое чувство, что это вода. Чего ты его так хлещешь? – улыбается Эленика, отводя взгляд в сторону. Девушка искренне радуется пребыванию на поверхности. Эти пейзажи, какие бы они не были. Пусть они не были такими живыми, как прежде, не излучали то тепло. Но всё же, что-то такое оставалось в них по сей день. Не всё было убито, многое осталось прежним. Жаль, что лишь внешне. Но развеяться после тяжелого рабочего дня можно было и в такой обстановке. У каждого свои прибаутки. Демиану, например, хватало бутылки коньяка. Это был его допинг на весь вечер. После него Сандерс становился по-особенному щедрым и добрым. Даже слишком. Собственно, Эленика так же никогда не прочь похитить у него бутылку и так же накачать себя алкоголем до отказу. Порой, на следующее утро даже не помнить, какую операцию она вчера проводила под  чутким наблюдением Демиана. Девушка чуть отошла в сторону, слегка забывшись, уйдя в себя. Она понимала, что совсем скоро коньяк кончится и ей придётся выслушать просьбы,  а может после той дозы и нытьё Сандерса о том, что нужно вернуться. Хотя бы для того, чтобы захватить ещё одну бутылку, а может, даже две. Поэтому наслаждаться флорой приходилось в ускоренном режиме. Закрыв глаза, Эль слегка закинула голову наверх. Где-то вдали послышалось шуршание. Но она не обращала на это никакого внимания. Слух распознал во всём этом шаги. Быстрые человеческие шаги. Хотя нет, это более походило на бег. Но удовольствие от пребывания на поверхности было сильнее. Эленика так и стояла, пока в неё что-то, а точнее кто-то не врезался. Это мигом заставило её открыть глаза и ошарашенным взглядом найти того, кто посмел прервать столь прекрасный отдых. Лёгкий испуг на лице мигом сменился, когда рядом с собой она увидела ребёнка. Девочка, совсем ещё кроха. Испуганные глазёнки метались из стороны в сторону, пока не остановились на Эленике. Малышка была напугана. И судя по внешнему виду уже очень измучена. Волосы были растрёпаны, а одежда пыльная, небрежно сидевшая на ней. В глазах был лишь испуг, ничего более. Эленика улыбнулась ей, стараясь быть как можно более спокойной. Не дать малышке почувствовать опасность, а наоборот, ведь обидеть её вовсе никто не собирается. Девочка не убегает, она молча сидит и не отводит взгляда от Свон. Она же не теряет времени. Сделав шаг на встречу и сев рядом с малышкой, делает улыбку ещё шире, добрее. Протягивает руки навстречу девочке.  – Не бойся. Я тебя не обижу. – мягко и ровно произносит девушка, смотря прямо в глаза своей совсем юной собеседнице. Лишь глядя в них можно понять, насколько искренне ты говоришь. Только так. Затем Эленика поворачивает голову назад, на Демиана, который всё ещё увлечён коньяком. Кивком показывает ему, что пришло время избавиться от него, ибо такой вот мистер-разгуляй не ободрит ребёнка, а только испугает. Да и ярко выраженный запах, который сейчас уже учуит малышка не есть к месту. – Демиан, иди сюда, или… - Эль сомневается в своих словах, дабы действительно не дать ребёнку учуять запах алкоголя. Да, малышка с ним незнакома, но всё же неприятно будет ей однозначно. Вновь вернувшись взглядом к девочке, Эленика снова включает свою беспроигрышную улыбку. – Всё хорошо, не бойся. – вновь повторяет Свон, не с целью внушить, а чтобы ребёнок сам поверил её словам.