- Джей…Джеймс, ты меня не помнишь?
Что может заставить тебя думать о человеке совершенно иначе? Одно слова, или фраза. Это может быть поступок, но не в этом случае. Девушка, которая так изящно обращалась с кинжалом, словно это кисть, а всё пространство вокруг неё холст, заставила Террелла задуматься. Ведь ещё несколько минут назад, он спокойно преодолевал пролёты, направляясь в тренировочный центр. Это его родное место, его второй дом. Войдя туда, ему довелось видеть прекрасное, и юноша не мог не оценить этого. Может быть, некоторые разозлились, стали ругаться и гнать прочь, чтобы впускать в своё личное пространство, примерно прикинутое в мыслях. Но эта «художница» была совершенно другой. Джеймс спокойно следил за тем, что она делает, не опасаясь за то, что сейчас этот кинжал прилетит ему меж глаз. Даже лицо у девушки было полно спокойствия. Точнее, она была сосредоточенна на своём деле и все те, кто пытался глазеть, были ей по боку. Стоит отдать должное, далеко не каждый так сможет.
Как ей это удаётся? Это же восхитительно.  Интересно, только ли с этим кинжалом она может вытворять подобное? - Минута, две, Джеймс всё ещё не мог оторваться от её плавных, но поразительно точных движений. Как умело она обходилась с оружием, далеко не каждому такое под силу. Да, изучить базу может любой, освоиться и выдавать себя за мастера этого дела, но в этой ситуации само «исполнение» было прекрасным. Террелл восхищался, ибо научиться подобному было его желанием. Вообще, освоить то, чем владеют местные профи, является его целью номер один. Неизвестно, как долго он бы глядел на это. Но девушка поспешила остановиться. И вот уже первые фразы срываются с её уст и мягко ложатся на слух парня. Но почему она остановилась? Теперь на её лице рисуется что-то непонятное. Будто она что-то подозревает, так открыто всматриваясь. Джеймс улавливает этот момент и лишь недоумевающе улыбается новой знакомой, не скрывая то, что это его немного смутило. Как реагировать на это?
- Прости, я не понимаю… - только и успевает выдать, прежде, чем дама спешит задать главный вопрос, который объясняет её поведение. Джеймс не договаривает своей фразы, но по иной причине. И, да, эта причина довольно весомая, чтобы остановиться и не продолжить свой монолог. Помнит ли он её? Это заставляет задуматься. Взгляд становится более глубоким, проницательным. В памяти начинают листаться картинки из жизни. Где он мог её видеть? Ведь на самом деле, ему удаётся выявить в её лице что-то знакомое. Определённо, им доводилось встречаться, но когда? Ведь ни имени, ни каких-то других данных о ней ему не удаётся найти в голове. А значит, либо это было давно, либо мельком. Ещё немного времени. Он продолжает молчать, изучая собеседницу. Найти новое, докопаться до истины, но, увы, тщетно. Джеймс Джеймс делает тяжёлый вздох и опускает руки, которые секунду назад были в карманах. Он отворачивает голову в сторону, дабы прогнать кучу мыслей, что кучей нависли над ним, словно серая туча, а затем, вновь устремляет взгляд на девушку.
- Я тебя знаю, должен знать! Но не могу вспомнить. Очевидно, это было давно? – он знает, что сейчас девушка скорее всего расскажет всё ему. Всё станет на свои места и каждый получит то, чего он хотел. Точнее Джеймс узнает то, что хочет. Ведь тут он находится чуть больше года и ранее не встречал эту даму. А если и встречал, то не мог забыть, а сегодня вот-так вот, как снег на голову встретить и даже ничего не помнить. А следовательно, встреча имела место быть, но когда? Когда он был далеко от этих холодных стен бункера. Но кто же она и что делает тут? Тысячи вопросов и ответа нет ни на один из них. Глаза Джеймса иногда позволяют себе опуститься на её кисть руки, ибо даже сейчас она продолжает крутить-вертеть кинжал, будучи уже отвлечённой от своего дела. Мастерство, никак иначе. Может быть потом, когда они узнают друг друга и заведут разговор, ей удастся хоть немного научить его тому, что знает. Тем более, база есть,  а отработать всё уже гораздо легче, как всегда казалось и будет казаться ему.

Шейла. Это её имя. Точно! Джеймс стал вспоминать, кто эта девушка. И правда, их встреча была давно, и поэтому, в связи с последними обстоятельствами, которые накрывали его с головой, он просто позабыл её. Ведь они виделись считанные разы. Да. Он вспоминал всё. Тогда ему было всего лишь одиннадцать, и жизнь казалась не такой сложной, как сейчас. Тогда рядом была мать, которая постоянно оберегала и давала советы, которые помогали ему, как ребёнку в трудную минуту. А сейчас всё сам, нет того родного голоса, который произнесёт что-то утешительное. Уже больше года Джеймс жил только  со своей сестрой, их осталось двое. И судя по голосу, Шейла не была в курсе о последних обстоятельствах. Она поспешила свести тему в другое русло, к оружию. Но нет, он обязан рассказать ей всё. Хотя бы самую малость, выбросить голый факт, чтобы она не ждала встречи. Не судьба снова сидеть двум дамам и вести беседу о чём-либо. Так уж выпала карта. Джеймс с улыбкой глядит на собеседницу. Она была настолько приветлива и мила, что уголки губ непроизвольно поползли вверх. А ещё и те прекрасные воспоминания, которые сейчас витают в голове. Ему было приятно слышать, приятно ощущать то, что напротив него стоит человек, которого он знал. Ведь они не виделись больше десяти лет! Это приличная цифра, и стоит заметить, что в этом мире мало кто встречается после такого разрыва. А ему повезло. А может она знает, что-то интересное? Может тогда, при их встречах с его матерью, она рассказала ей что-то важное? Ведь они хорошо общались. Джеймс понял, что у него в скором времени появятся вопросы для Шейлы. Оставалось только выждать эту минуту триумфа, когда он сможет выпалить всё, что его интересует. Но не сейчас. Тема уже была отведена в другую сторону, но он поспешил вернуть её назад. Улыбка снова пропала с его лица, но не укрылась платком печали. Нет, он был рад новой, а точнее, старой знакомой и потому не мог показывать ей какие-то хмурые гримасы. Ему нужно было лишь сказать, что ей не дождаться встречи с Анной. Ведь она её будет ждать, не так ли? Она всё произносит с улыбкой, в её глазах блеск и радость, а значит, она не в  курсе. Да и откуда бы ей знать? Джеймс не хотел испортить настроения, впечатления от такой вот нежданной встречи, но сказать нужно. Он поставил эту задачу перед собой.
- Да, её имя Анна. Только вот… – он судорожно стал вертеть что-то руками, то скрещивая пальцы, то снова разводя их в стороны. Взгляд стал хаотически метаться по сторонам, а дыхание участилось. Ему не хочется вспоминать об этом, но иногда приходится. Вот живой пример тому, реальная ситуация, когда нужно снова заглянуть в прошлое.
- Во время нашего побега сюда.. – он замолчал, пытаясь собрать слова в голове. Невольно закусив нижнюю губу, он посмотрел девушке прямо в глаза.
- Она сказала мне вести сестру, а сама отстала. И потом. Мы пришли, а она нет. Я не смог уберечь их двоих. Я ничего не умел. А она понимала это. – его фразы были похожи на тупой набор слов. Он не мог сказать это прямо и как есть. Свыше его сил, можно выразиться и так. Джеймс предпочитал не поднимать эту тему, находясь с в кругу знакомых, друзей. Он вообще не любил говорить о таком, но бывали моменты, когда это было необходимостью. Это один из них. Эта девушка, она имела право знать гораздо больше, и он был готов рассказать ей, при первом же поступлении вопросов. Она была близка с их семьёй, а потому, имеет право владеть информацией подобного рода. Он взъерошил рукой волосы и тяжело выдохнул, понимая, насколько неточно выразил всё то, что находилось в его голове. Но, судя по выражению лица Шейлы, она уловила суть его слов. Они понятны и просты, как пять копеек. В этом мире не нужны цветастые объяснения, тут все давно научились понимать друг друга с полуслова. Особенно, если дело заходило о подобном. Сколько человек погибают во время таких вот побегов? Это давно известно каждому. Каждый житель бункера испытал что-то подобное. Лишь единицам действительно повезло и сейчас их окружают родные и близкие в полном составе. Это действительно огромная редкость и потому, стоит ценить её, как подарок свыше.

Слова Шейлы пришлись ему по душе. Ведь в них было столько смысла! Далеко не каждый бы понял то, о чём сейчас говорила девушка. Но Джеймс, он понимал её, как никто другой. Во-первых, потому что дело шло о его семье, а во-вторых, её слова были адресованы только к нему, и весь их смысл заложен был лишь для него одного. Стоит отметить её лицо. Далеко не каждый сможет выдерживать такое спокойное выражение лица. В этом мире почти каждый потерял кого-то из своей семьи. Многие прочувствовали это на себе, но не каждый научился держать себя  в руках, когда дело доходит до такой вот, колющей темы. А Шейла, она справилась. И сейчас Джеймс видел, как она разговаривает совершенно спокойно внешне, но внутри бродят смешанные чувства. Он даже смог завидовать бы ей, будь у него на это время. Ведь на его гримасе сию же минуту, как дело доходило до темы «матери», блистал целый букет эмоций. Столько всего он прочувствовал, пропускал через себя. Конечно, со временем это чувство пропадает. Не то, чтобы он уходит, исчезает, нет! Просто всё становится родным, принимается. И даже через десять-двадцать лет он будет испытывать те же чувства, но не поймёт. Они промелькнут незаметно, а он и не почувствует, а всё потому что, станут чем-то своим. Второй плотью.
- Я всё понимаю, но… - он прерывает себя, так и не доведя монолог до логического конца. Почему? Посчитал это лишним в данной ситуации. Шейла уже раз пыталась свести тему в другое русло, но он вернулся, ради же своего собственного интереса. И сейчас, ему снова хотелось сказать ей о том, что считает себя виноватым, но при этом понимает, что это было решение матери. Она была гораздо умнее его в этом деле, а потому, ослушайся он её и сделай по своему – результат был бы совершенно непредсказуемым. Могли бы спастись все, а почему бы и нет? Но ведь всё могло завершиться и гораздо трагичнее. Для кого-то это выгодно, но не для них. А Анна, она просто знала, к чему идёт всё происходящее и чем чревато внезапная суета, паника. Она просто спасала своих детей, отпустив их и прикрывая их спины. Пребывание на Арене научило её действительно многому, и она знала, что сможет сделать больше, чем Джеймс или Луна по-отдельности или вдвоём. Признаться, Джеймс тоже это понимал. И тогда, и сейчас. Но в эти два разных дня жизни в его голове до сих пор есть тот червячок сомнения, который говорит о том, что следовало остановиться, вернуться. Ведь были ещё люди, которые бежали. Они могли бы уберечь Луну, ведь, несмотря на ту панику, многие пытались собраться в кучу, понимая, что в одиночку им не спастись. А он бы вернулся к матери. Ну…и что тогда? Скорее всего, его ждала бы её учесть. Может это и хорошо, сейчас бы он не видел отчасти своей вины в том, что произошло. А может, это и совершенно был бы ненужным. С кем бы сейчас осталась его сестра? Она уже не ребёнок, ей 18. Тут есть те, кому меньше этих лет, но они уже ведут самостоятельный образ жизни. Но он знает свою девочку. Она не такая, ей нужен кто-то родной. Она просто бы закрывалась в себе, и у себя, и никто бы её не видел. И не нужны ей друзья-знакомые, когда рядом нет никого ближе. Может это так же стало причиной того, что Анна так настойчиво просила Джеймса спешно отправиться за сестрой. Она знала свою дочь гораздо больше.
- Давай ты мне покажешь, что ещё умеешь творить и вытворять с  этим клинком? – Джеймс самостоятельно переводит тему, и уже в глазах нет ничего от прошлого разговора. Теперь в них горит интерес к новому делу. Он снова хочет увидеть то, что выдалось лицезреть во время его прибытия в тренировочный центр. Теперь есть большая вероятность того что Шейла покажет ему, как она это делает, как ей это удаётся! Ведь она оказалась совсем не чужим для него человеком. А значит, ему будет гораздо легче заявить ей о своём желании. Собственно, текст этой просьбы уже начинал складываться в его голове, он продумывал каждое словечко, чтобы потом всё свалять в кучу и сухо попросить её стать её его тренером на минут 30.
- Удиви меня, хотя, ты это уже сделала, но я хочу продолжения шоу! – усмехнувшись произнёс Джеймс, надеясь узреть что-то новое, что не попало в её программу начала «показательного выступления».

Очередная тренировка. Внеплановое занятие, которое пойдёт только на пользу Джеймсу. Шейла заявляет, что её превосходное обращение с клинком, ещё вовсе не предел и до потолка она всё ещё не достала. Что же, он согласен. Девушка говорит искренне, оценивая свои способности по достоинству, не занижая и не завышая эти возможности. Оно и делает её настоящей. Ведь вокруг действительно много тех, кто выдаёт себя за иного. Он часто встречал в бункере тех людей, которые действительно расписывают себя, как героя дня, хотя таковыми не являются. А Шейла была настоящей, именно поэтому ему хотелось, чтобы она действительно уделила ему хотя бы немного времени. База уже давно была в его голове, спасибо за это Одейру. Парень ежедневно убивал кучу времени, пытаясь слепить из Террелла хоть что-то годное для этого мира. И у него это получилось, даже, более чем просто «отлично». Теперь оставалось отрабатывать эти базовые «этюды» и лепить их под себя, ведь у каждого своя техника. Каждый основывается на что-то своё. Лишь база остаётся неизменна, все одно и тоже, ничего нового, простые упражнения, которыми кажутся нудными и никому не нужными. Но ведь именно на них строится всё дальнейшее. Невозможно сразу перескочить на более-высший уровень, не владея самым низом, самой основой. Хотя, тут можно поспорить. Почему бы сразу не начать учиться чему-то более сложному? Плюнуть на начальный этап и приписать себя к лику святых, совершивших невозможное. Но нет, ничего не выйдет.  Может быть, разум и согласится с этим, но не тело. Без всякой подготовки никому не удастся идеально выполнить что-то на более-высшем уровне. Разве что, выступить в роли гадкого утёнка, который не имеет отвратительной внешности, он отвратителен в поведении и неправильных решениях. Такие вот изменения, но существенны. Не стоит забывать, что такие вот оплошности стоят жизни. А для каждого она, словно золото. Это самая высокая плата, а потому, каждый знает, что когда-то либо заплатит сполна, пытаясь уберечь этот золотой подарок кому-то другому, либо так и уйдёт, не познав всех этих моментов необузданного адреналина и переживания за чью-либо жизнь. Суровая реальность, она такая. Игра давно закончилась. Марионетки оторвали нитки и кукловод в ярости. Рвёт и мечет. А все куклы попадают под раздачу. Но у них есть свой плюс. Они потеряли чувство страха. Оно улетучилось, испарилось. Его не стало, так что кукловоду так же придётся не сладко. Да и куклы более не поддаются его лёгким движениям руки. В них слишком много агрессии и ненависти. Всеми правит месть, они желают расправы со своим некогда властителем. И стоит надеяться, что праздник будет на их улице. НО. Всё опять же зависит от того, насколько правильными будут их действия, всё просто, как пять копеек, нужно лишь понять, насколько важна точность исполнения этой игры с огнём.
- Слушай, как ты делаешь вот это. – взяв в руки кинжал, он постарался повторить то, что только что изобразила Шейла. Естественно, он не старался это сделать один в один, а потому перековеркал всё и выдал свой клоунизм, станцевав перед ней, как на раскалённых углях. Затем его взгляд снова стал серьёзным, как прежде. Джеймс всегда с серьёзностью подходил к тренировкам и старался запоминать всё, что ему давали, ибо совсем скоро таких вот халявных уроков ему не удастся узреть и получить. Совсем скоро вообще всякие тренировки прекратятся, начнётся практика. Самая, что ни есть опасная и жестокая. На которой не будут жалеть никого, там каждый наплевательски относится к тому, кто ты. Ребёнок или нет, посещал ли ты тренировочный центр и обучен всему, или ноль в этом деле.  Кем бы ты ни был, получишь то, что заслуживаешь, или нет. Вернее сказать , тебе сделают подарок, который тебе придётся либо принять, либо отвергнуть. Но стоит знать, что второе будет гораздо сложнее осуществить, нежели первое.
- Ты говоришь, что всё ещё далека от идеала, но у тебя так круто выходит то, что я вижу сейчас. Вот на данный момент я готов принять это за идеал, ибо это действительно шикарно. Кто тебя этому научил? – с интересом наблюдая за тем, как она «рисует»,  Джеймс выдавал вопросы, будто боясь упустить момента. Как будто сейчас сюда ворвётся что-то или кто-то и ему более не удастся спросить задать что-то, что действительно его будет интересовать больше всего. Ах, да, в его голове всё ещё крутился светлый образ матери и желание, узнать у девушки о ней чуть больше. Чем знал он сам. Ведь ему Анна говорила одно, ей – другое. Они разные люди, разными цепями скованны, а следовательно у них всё идёт иначе, и разговор говорится совершенно иной.