Все утро понедельника с уст Саванны не сходила улыбка, что поражало всех вокруг с новой силой. Конечно, с улыбкой и свеченьем в глазах она выглядела живой и очень красивой, не такой унылой как всегда. Впрочем, даже мнение окружающих людей не играло для нее роли – она была безумно счастлива, что наконец-то встретиться с человеком, которого отказывалась хоронить весь год. Мужчиной, которого она, казалось бы, любила всю свою жизнь. Но даже ее лучшая подруга – Пандора, считала, что причиной ее улыбок и счастья повышение в должности. Так как девушка хорошо проявила себя в последней вылазке наружу, ее повысили с должности рядового солдата до командира, что открывало новые возможности. Возможности улизнуть незамеченной, и вернуться так же, спустя пару дней, с человеком, который действительно достоин быть спасенным – Сантьяго. За обедом каша перестала казаться безвкусной, мир зацвел красками, но не все было так радушно – одной мысли о победе в этой маленькой личной войне было мало.
Вечером вчерашнего дня ей выдали несколько комплектов ключей, которые открывали двери наружу, если вставить в скрытую замочную скважину – к слову, девушка сочла это решение очень разумным, ведь если однажды электричество иссякнет, люди смогут выбираться наружу. Взлом оружейной автоматически отпадал – теперь зайти туда можно было легально, хотя это тоже было лишним, но возможно понадобиться при возвращении. Табельное оружие в количестве двух пистолетов было при ней официально, причем с полным магазином. Потому, она запаслась лишь оружием, куском хлеба с сыром и связкой ключей в ранце, который уже лежал у того самого апельсинового деревца (она позаботилась об этом еще вчера вечером, когда во время празднования возвращения из пятого дистрикта в комнате с камерами не было наблюдателей). Оставался один из главных фокусов - Саванна всего лишь сымитировала нехватку воздуха и бросилась к одному из лифтов прямо из столовой. Асфиксия была связана с крохотной дозой цианистого калия, который неслучайно попал в ее чай. Да, не самый лучший случай, чтобы травиться – но правдоподобность эффекта впечатлсяла. Красные глаза, задышка – и она бежит на воздух. Спустя несколько минут благодаря целебной таблетке от Пандоры она придет в норму, а новый знакомый – Райли Фултон сделает короткое замыкание всему пульту управления. И наступит еще более страшная война за жизнь, пускай она и называется таким сладостным словом – свобода.
Лифт довозит девушку наружу, и сразу же глотает зажатую в руку таблетку, даже когда удушье продолжает душить ее. С огромным трудом Соул вздыхает, и все возвращается в норму. Телефон зажигается, играет незатейливая мелодия из прошлого ее родителей, но быстро тухнет и звук исчезает. Эта команда называется: «Беги!».
И девушка хватает рюкзак и срывается с места, бежит в сторону полей, где еще недавно собирала тележки разных овощей. Часы ее смартфона показали десять часов утра. Поезда на границе двенадцатого дистрикта прибывают лишь в шестом часу вечера, то есть оставалось всего несколько часов для того, чтобы пересечь лес и купить билет в один конец. Острые кусты, которые словно специально высадили возле дистрикта,  врезались в одежду и руки девушки, оставляя кровавые порезы, тем временем, как лес и не думал кончаться. Погода была отличной, но заросли и пекущее солнце делали свое дело – блондинка быстро уставала, а время продолжало тикать в ускоренном темпе. Зато она оторвалась от тринадцатого и двигалась в нужную сторону. Куст терновника последний раз резанул ее по лицу, и Соул прикусила губу, чтобы не взвыть от боли. «Заживет до свадьбы», - говорила ее мать. Лес поменялся на пустырь, и лишь вдали был виден забор с колючей проволокой -  дистрикт номер двенадцать. Время поджимало, и Саванна бросилась бежать. Сейчас дистрикт полностью разрушен, и миротворцев в нем быть не должно. Зато поезда по-прежнему держат курс здесь, и в один из вагонов с грузом можно залезть, если попросить машиниста. А если что – сделать это можно и без просьбы, просто запрыгнув в открытую дверь.
К удаче девушки, машинист согласился ее подвезти за плату в несколько десятков купюр. Для Саванны деньги никогда не представляли особой важности, хотя она получала довольно большую плату, когда работала на Сноу. В золоте семья Соул не купалась, скорее, мечтала о новом просторном доме где-то возле озера, и конечно же о самом великом счастье, которому нужен этот дом – детях. Девушка разместилась в вагоне с мешками зерна, чему была очень рада – мешки закрывали дырки и не пропускали солнце, которое жарило из всех сил даже для вечера. Решив придержать провизию на лучшие времена, Саванна сверяется со временем – до тех пор, как она достигнет нужной точки на карте, на дистрикт как раз опустятся сумерки, смена часовых поясов давала о себе знать. Ее мысли снова схватились вокруг единого человека на всей Земле, ее мужа – Сантьяго. Как он ее примет? Узнает ли в этих порезах и грязи? Как отреагирует на то, что прошел год? Придет ли он вообще? Вдруг ему не судилось увидеть этот закат?
- Хэй, блондиночка, выметайся, приехали, - грубый голос мужчины разбудил девушку, по всей видимости, уснувшей из-за мучавших ее вопросов, - Третий дистрикт в твоем распоряжении. 
- Спасибо, - вежливо выдавила она, и быстро спрыгнув с грузового вагона на перрон, бросилась к ближайшей тени. Потому что рядом прошагал взвод миротворцев, которые вовсе не желали творить мир. Затаив свое дыхание, Соул двинулась к северо-восточной части города, у границы, где и стоял ее дом. Вокруг ходили люди, все еще дышало воздухом и теплом, но изменилось – здесь тоже назревает бунт. Возможно больший, чем во всех остальных округах. Несколько зданий были чернее смолы, некоторых домов не было совсем.
И когда она среди всех этих пепельных зданий заметила желтый домик – ее сердце замерло, словно никогда не билось. Крыша была сломана, садик зарос, и несколько окон потеряли свои стекла. Это полностью отражало её опустошенность до этого дня. Пользуясь очередной тенью, которая была между домами – Саванна обошла дом, и зашла с задней двери, чтобы не привлекать внимания. Половицы скрипели, все вокруг было мертвым – разбросанные вещи, разбитые фотографии, исчезли тарелки, поцарапанные стены и мебель. На камине, который уже и при жизни хозяев не часто зажигался, блестел проблеск солнечного луча во тьме ужасов – совместная фотография. Соул вскрикнула, но быстро заткнула себя, и подошла к камину. На фотографии люди – такие счастливые, девушка в свадебном платье, мужчина во фраке и родители с вымученными улыбками. Голова Сэвви закружилась и она села на сломанное кресло, сжимая в руках фотографию и глотая слезы. Спустя десять минут истерика прошла и она поставила фото на место, сбросила с плеч рюкзак. В отражении одного из зеркал в комнате она удивилась, насколько органично смотрятся шрамы и порезы с ее образом беглянки. Половицы скрипнули в коридоре, и она притихла. Соул стояла спиной к двери, потому не могла видеть, кто заходит. Прочитав скорую молитву, которую помнила, она шумно выдохнула. Шаги приближались. Попасться миротворцам сейчас  - последнее дело, и она надеялась, что этот тот, кого она ждала тысячу лет…