Разве удержишь Астрид на месте? Разве подействует на нее аргумент, что дождливая погода не лучшее время для поездок верхом? Да Астрид бы и не услышала, так стремительно она сорвалась с места и выпрыгнула на улицу, в холод и грязь.
Одним махом она садится в седло, и животное признает ее своей, позволяя управлять собой, как ей вздумается. Астрид не опасается ни непогода, ни того, что лошадь может внезапно взбрыкнуть. Она просто летит вперед, и не замечает ничего.
Цинна выходит из грузовика, глядя, как ветер и дождь треплют огненные волосы, пожаром бьющиеся в этой серой туманной пустыне, где все такого одинакового серого цвета, что не за что больше зацепиться глазу. Огонек сначала удаляется, а затем снова приближается. Как жаль, что лица Астрид не разобрать в эти мгновения!
Когда она возвращается, вернув лошадь, Цинна уже занимает свое место в кабине. Астрид вымокла, с нее буквально бегут потоки, но она так увлеченно и довольно шмыгает, утирая ладонью дождевые капли, дрожащие на кончике носа, что ей не до сырости.
- Вот теперь едем домой!
А "домой" - это к Дэвиду, который уже ждет их, и даже не один. В кухне сидит Анна, которая составляет ему компанию, и они сообщают, что ужин будет с родителями Астрид. Увидев, что его подопечная вымокла, как мышонок, Дэвид командой отправляет ее наверх под горячий душ и для профилактики выговаривает Цинне, что он-де за ней не уследил, хотя действительного осуждения в его голосе нет. Разве может кто-то что-то запретить Астрид, если она все решила? Не самое лучшее качество, если ты хочешь разделить свою жизнь с кем-то. В отношениях нужно уметь уступать. Но... разве у них есть отношения?
На улице все так же моросит, но Анна, обувшись в сапоги и плотный дождевик вызывается идти за родителями. Цинна провожает ее до двери и даже вызывается составить компанию, но Дэвид тормозит его, отправляя просохнуть и переодеться.
- Нехватало, чтобы вы оба уехали с воспалением легких, чего недоброго! - кряхтит он.
Когда Анна выскальзывает за дверь, мужчина откладывает в сторону нож, которым большими ломтями нарезал хлеб, и откашлявшись, говорит:
- Не знаю, что у вас там происходит, но для ее семьи и остальных так и играйте. Не их дело. И не мое тоже.
Цинна кивает. Есть ли ему смысл пытаться рассказать Дэвиду о них с Астрид, чего сама она вряд ли расскажет, особенно если самому так сложно разобраться со всем этим? Пожалуй, нет. Поэтому Цинна отвечает то, в чем он уверен, и что не требует объяснений:
- Я люблю ее, Дэвид, и у нас все непросто.
Старик подходит к нему и хлопает по плечу:
- Ты только не отступай.
Цинна улыбается и отправляется наверх. Только поднимаясь по лестнице он вдруг ощущает, как устал за сегодняшний день, насколько вымотался, но это отчасти приятная усталость. В этом доме есть уют и покой, и впереди еще долгий вечер. Может, в компании Пейлоров и Дэвида натянутая между ними с Астрид струна немного ослабнет, хотя играть в любовь на близких всегда непросто. Но, может, получится? Действительно, не хочется расстраивать стариков.
Астрид в ванной, и Цинна стягивает блейзер, который тоже успел стать влажным. Куртка уже сушится внизу, как и обувь. На нем только майка и джинсы, которые не терпится снять и оказаться под горячей водой. Это все, что ему сейчас нужно.
