Выйти в окно. Самое первое, нерациональное и дурацкое желание. Цинна совершенно не понимает, что происходит. Да и вообще, совсем не похоже на Астрид, сказав А, вдруг замолчать и свернуть тему. Вместо того, чтобы помочь Цинне разобраться что к чему в свойственной ей прямолинейной манере, Астрид идет в отступление.
Астрид?
В отступление?
О ЧЕМ ОН ДОЛЖЕН БЫЛ ЕЕ СПРОСИТЬ?
Сказавшись голодной, Астрид быстренько ретируется вниз, в чем была. То есть в свитере и босиком.
Прокляв все что можно, Цинна отправляется следом. Он застает ее изучающей содержимое холодильника, хотя, судя по ее отсутствующему взгляду, волнует ее в данный момент отнюдь не завтрак. Цинна подходит и закрывает дверцу, разворачивает Астрид к себе, подхватывает и усаживает на стол, отрезая собой все пути к отступлению.
- Послушай меня, Астрид Пейлор. Сейчас совсем не тот случай, чтобы меня запутывать еще больше, чем есть. За эти дни произошло столько, что я уже не знаю, что мне можно с тобой делать, а что нельзя. Но я точно уверен, что нельзя проверять меня на прочность, гуляя полуобнаженной.
Еще пару минут назад он собирался сделать ей только выговор и сесть завтракать, но сейчас концепция внезапно меняется. Ему достаточно только почувствовать ее близость, как любые планы летят к чертям.
Он говорит совершенно спокойно, тоном, каким разговаривает обычно, объясняя что-то. Между тем его руки, прежде державшие Астрид за колени, скользят вверх по бедрам, по тонкой полоске белья, вверх под шерстяную ткань свитера и майку. Она может сколь угодно быть командиром всего Восьмого дистрикта и держать в кулаке всех местных парней, но для него она в первую очередь женщина, которую он хочет видеть рядом с собой. С которой он может позволить себе все, о чем другие могут только думать.