The Hunger Games: After arena

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » The Hunger Games: After arena » Архив игровых тем » There's nothing here for you to fear


There's nothing here for you to fear

Сообщений 61 страница 76 из 76

61

Выйти в окно. Самое первое, нерациональное и дурацкое желание. Цинна совершенно не понимает, что происходит. Да и вообще, совсем не похоже на Астрид, сказав А, вдруг замолчать и свернуть тему. Вместо того, чтобы помочь Цинне разобраться что к чему в свойственной ей прямолинейной манере, Астрид идет в отступление.

Астрид?
В отступление?

О ЧЕМ ОН ДОЛЖЕН БЫЛ ЕЕ СПРОСИТЬ?

Сказавшись голодной, Астрид быстренько ретируется вниз, в чем была. То есть в свитере и босиком.
Прокляв все что можно, Цинна отправляется следом. Он застает ее изучающей содержимое холодильника, хотя, судя по ее отсутствующему взгляду, волнует ее в данный момент отнюдь не завтрак. Цинна подходит и закрывает дверцу, разворачивает Астрид к себе, подхватывает и усаживает на стол, отрезая собой все пути к отступлению.

- Послушай меня, Астрид Пейлор. Сейчас совсем не тот случай, чтобы меня запутывать еще больше, чем есть. За эти дни произошло столько, что я уже не знаю, что мне можно с тобой делать, а что нельзя. Но я точно уверен, что нельзя проверять меня на прочность, гуляя полуобнаженной.

Еще пару минут назад он собирался сделать ей только выговор и сесть завтракать, но сейчас концепция внезапно меняется. Ему достаточно только почувствовать ее близость, как любые планы летят к чертям.

Он говорит совершенно спокойно, тоном, каким разговаривает обычно, объясняя что-то. Между тем его руки, прежде державшие Астрид за колени, скользят вверх по бедрам, по тонкой полоске белья, вверх под шерстяную ткань свитера и майку. Она может сколь угодно быть командиром всего Восьмого дистрикта и держать в кулаке всех местных парней, но для него она в первую очередь женщина, которую он хочет видеть рядом с собой. С которой он может позволить себе все, о чем другие могут только думать.

0

62

"Холодильник.. холодильник... а зачем я здесь стою? Ах, ну да - я же пришла что-нибудь перекусить..." - подумала Астрид, но прежде, чем она успела дотянуться до кусочка сыра, чтобы взять его для бутерброда, она вдруг оказалась сидящей на кухонном столе, а рядом с ней стоял Цинна и что-то там вещал стальным, холодным от гнева голосом.
Ну как сказать.. стоял - прижимал её всем телом, а его руки уже безо всяких намеков, а с явными определенными целями скользили ей под свитер.
Удивление и растерянность на лице Астрид моментально сменяется яростью - дикой животной яростью, зеленые прищуренные глаза мечут молнии и готовы испепелить наглеца до скромной кучечки пепла. Если от него вообще что-то останется!
Да как он вообще посмел?! Каков наглец! Она же ему может шею свернуть голыми руками!
Астрид вцепляется в волосы и... рывком тянет на себя. Её пятки впечатываются ему в бедра, возможно до синяков, скорее всего даже. Меньше всего это похоже на поцелуй, но по сути тем и является. Она кусает его, они сталкиваются зубами, переплетают языки...

Астрид из тех, кто медленно, очень медленно запрягает но быстро едут. С такой скоростью, что, как на американских горках - только успевай держаться, иначе тебя вынесет на обочину.

Влюбленная девушка закрывает глаза во время поцелуя? Возможно... Вот только Астрид не закрывает их не на секунду и даже моргает через раз. Её зрачки расширены и занимают почти всю радужку. Она боится хотя бы на мгновение оказаться во тьме, скрытой по ту сторону век, чтобы не потерять связь с реальностью, чтобы не спутать её с местом, полным войны, боли, призраков...
- Мой... - почти рычит она, отстраняясь на короткое мгновение, чтобы вдохнуть воздуха в горящие легкие и снова вонзается зубами в уже припухшую нижнюю губу стилиста, которая и без её стараний отличается отличными формами.

Возможно когда-нибудь они начнут наслаждаться спокойными нежными ласками и получать от этого не земное удовольствие... Но если сейчас кто-то особо щепетильный вспомнит о приличиях и решить притормозить события, вот тогда ему точно сторпоцентно открутят голову!

Астрид ерошит Цинне волосы, с силой проводит ладонями по его плечам, шее, спине, забирается руками под футболку, чтобы оставить на его коже свои собственные метки. Какое счастье, что у неё короткие ногти, но даже после них царапины останутся надолго.
Ничего, Дарек тоже уходил на свою последнюю жатву, как будто он накануне попал в лапы стае диких кошек....

ЕЕеееееЕЕ!!! Х)))

0

63

Астрид какое-то мгновение медлит, решая для себя, как ей поступить и чего ей хочется... а может просто берет разбег, потому что в следующую минуту переходит в наступление, бросившись в омут с головой.

Она притягивает его к себе, грубо и требовательно. На секунду Цинна успевает удивиться этому напору, но в конечном счете здесь нет ничего, что бы не устраивало его, и если Астрид предпочитает поцелуям укусы, то... держись Астрид. Руки Цинны не нежные руки швеи. Он держит ее крепко, так что свобода ее действий ограничивается тем, сколько он ей позволяет: можно обнимать его, цепляясь пальцами за плечи, царапая спину, взять его в кольцо, обхватив ногами, но нельзя отстраниться или вывернуться. Впрочем, ничего из последнего Астрид и не пытается сделать.

- Мой...

Кровь вскипает в венах, сердце заходится, и Цинна не может чувствовать сейчас никакой боли. Он сгребает Астрид в охапку и, лавируя между мебелью, отправляется к лестнице. Как хорошо, что с одной стороны от ступенек - прочные перила, а с другой на стене нет никаких картин, которые можно было бы снести.

Они падают в постель, но попытки Астрид взять верх ни к чему не приводят. Вжимая ее в матрас, Цинна стягивает с нее к черту этот невообразимый по своей нелепости свитер вместе с майкой, следом отправляется ее белье, его футболка и брюки. Если Астрид опасается того, что изъяны, нанесенные ее телу шрамами и ранениями, уродуют ее или делают непривлекательной в глазах Цинны, то она ошибается. Его взгляд, когда он замирает над нею, говорит больше, чем "Ты всегда красива для меня!". В нем - желание, наслаждение, восторг. И все это - об Астрид.

Об Астрид, всегда все старающейся держать под контролем, но вот незадача... сейчас оказывается, что ее тело, до сегодняшнего дня не принадлежавшее ей всего раз, снова изменяет хозяйке. Цинна не думает о том, что было у нее с Дареком, потому что сейчас она с ним, и это на его ласки она откликается, выгибаясь и кусая губы. Он ловит ее стоны поцелуями, замерев лишь на одно мгновение, чтобы дать Астрид привыкнуть к тому, что они стали одним целым и что эта сторона их отношений может устраивать их обоих. Дыхание сбивается, сердце стучит в висках, и кажется, что в этом ритме, мучительно сладком и невыносимо жестком, можно двигаться бесконечно долго, застывая в широко распахнутых глазах друг друга, сгорая в объятиях, растворяясь на языке.

Утро. Они не одни в доме. Дверь в спальню даже не прикрыта. То, что еще вчера Астрид могла считать препятствием, сегодня не имеет значения.

0

64

Астрид можно сказать, не успевает заметить, как они уже оказываются снова в спальне и даже на кровати. Она совсем не уверена, чо в процессе подъема они не приложились оба о косяки, углы мебели и не попытались снести лестницу, ведущую на второй на хер ко всем чертям. Но следы этого они обнаружат позже, сейчас им несколько некогда себя осматривать и искать синяки и шишки.

Кто-то может сказать, что все происходит, быстро, слишком быстро. Вот только Астрид никогда и не была пай-девочкой с трепетными ресницами. И если уж берет, то все целиком и сразу - в ней нет полумер. Еще вчера она собиралась умереть, но сегодня она готова жить и дышать полной грудью, восполнить все то, в чем отказывала себе, все, что зажимала, боясь выплеснуть, выпустить наружу.
А сейчас.. срывается с цепи?.. да, пожалуй! Жить так жить, чтобы чувствовать жизнь до барабанов в ушах, до покалываний в кончиках пальцев, до крика, до боли...
Пружина разжимается и выстреливает, разрушая, словно взрывом все запреты, все засовы, все так тщательно и любовно выстроенные стены.

На мгновение Астрид почти впадает в панику, когда Цинна отстраняется, чтобы сорвать с них обоих одежду. Кажется, эта животная страсть передается, как инфекция через укусы.
Пейлор, может быть и успела бы подумать, о неидеальности своей кожи или недостатках фигуры, но Цинна не дает ей не малейшего времени на это, прижимаясь вновь своим идеальным ухоженным телом без малейшего изъяна, которое, наверное, может быть лишь у коренного капитолийца. 

Вряд ли оба они сейчас способны здраво соображать и думать о таких мелочах, как открытая дверь или наличие кого-то еще в доме. Но где-то совсем на периферии Астрид помнит, что пьяного Дэвида действительно и из гаубицы не разбудишь, а его негромкий храп, служащих страстной паре несмолкаемым аккомпанементом, лишь подтверждает этот факт.

Цинна заставляет хватать Астрид ртом воздух, когда они, наконец становятся по-настоящему любовниками безо всяких оговорок типа "но", "возможно" и "когда-нибудь". Она выгибается под ним, тянется к его губам, целует беспорядочно и лихорадочно, оставляя следу поцелуев, засосов и укусов на шее, плечах, под подбородком. Движется ему навстречу, прижимая и прижимаясь так близко, как это только возможно, судорожно всхлипывая и постанывая, хотя ей уже хочется кричать в голос...

0

65

Астрид не становится податливой в руках Цинны, иначе бы это была не она, но он не может не чувствовать и не видеть, что все, что с нею происходит, ей нравится. Астрид выражает это поцелуями-укусами, пальцами, царапающими кожу, сдавленными стонами, когда становится особенно жарко и глубоко. Она отдается без остатка, настолько искренне и до конца, как может только она.

Рыжие волосы разметались по простыни, и все вокруг словно теряет цвет, такими огненными они кажутся сейчас. Астрид прижимается к нему всем телом, и ей все труднее сдерживать стоны, которые становятся все громче, теряясь в коротких вскриках.
- Астрид... - теперь голос Цинны скорее похож то ли на рык, то ли на хрип.

Он целует ее долгим горячим поцелуем, чувствуя, как напрягается ее тело, натягивается, как струна. Со стоном Цинна оставляет Астрид, соскальзывая вниз и следом за нею достигая пика. Время замирает. И следом за переполненностью восторгом наступает сладкое опустошение. Перевести дух. Почувствовать, как холодит кожу испарина.

Цинна приподнимается на руках, медленно прокладывая дорожку из поцелуев от низа живота Астрид вверх до ложбинки между грудей, к шее, к губам. Их дыхание все еще одинаково сбивчивое, и где-то внутри еще догорает пламя.
- Астрид? - улыбается он, замирая меньше чем в полудюйме от ее лица. Румянец на щеках Астрид уже весьма красноречив, и Цинна касается ладонью ее горячей щеки, убирая влажную прядь.

Сейчас его не волнует то, какие следы остались у них друг после друга, но судя по тому, как припухли ее губы, его собственные тоже послужат доказательством бурного утра. Плевать, что будут думать.

- Твой, - соглашается Цинна с запозданием на утвержденное Астрид "Мой!" в кухне.

0

66

Больше всего это похоже на фейерверки, как те самые, что запускал Дэвид в честь праздника. Они взрываются внутри Астрид, расцветают в глазах ослепительными искрами, оставляют после себя почти детское ощущение восторга, ослепляют, режут, заполняют до краев.
все это слишком - очень слишком, Астрид задыхается от переизбытка тактильных и физических ощущений, от чувств и эмоций, распирающих изнутри пик её блаженства действительно ошеломляющ вообще настолько, насколько можно представить и даже больше.

Мир вокруг горит и плавиться оглушающим треском и сама Астрид плавиться и горит в руках Цинны, едва не сжигая и его тоже.
А потом наступает тихая, звенящая тишина и, кажется, словно что-то сверху кружит и невесомо падает, будто снежинки. Может быть, пепел от отгоревшей только страсти? Ей даже хочется протянуть руку и убедиться, а, может быть, они настоящие?!

Астрид медленно приходит в себя, в распахнутых глазах, обращенных к потолку, появляются проблески разума. Она облизывает пересушенные и искусанные губы...
- Твой, - соглашается Цинна.
Пейлор переводит на него взгляд, в который начинается закрадываться настороженность, аккуратно поднимает подбородок стилиста и рассматривает его шею.
- Точно мой! Я тебя била? - Нервно хихикает и спускается взглядом ниже на расцарапанные плечи плечи. - Ууу.. где ты нашел кошку?
Приподнимается на локтях и заглядывает ему за спину:
- Много кошек! Очень-очень много кошек! Или на тебя напал куст терновника?
За шутками Астрид пытается скрыть свою неуверенность и боязнь, что все не так, как должно было быть и она все ужасно испортила.
- Ты как в порядке? - Спрашивает она стилиста. Хотя этот вопрос лучше адресовать ей самой, потому что в этот раз её глаза такие больше из-за паники, а скулы сводит от невысказанных слов сожаления.

Да уж, в любовных романах, которые она читала все описывалось совсем иначе - так трепетно, волшебно и нежно... А тут Астрид набросилась на Цинну, как дикий зверь. Боже, ну что она за человек такой? Почему у неё не может быть - нормально, как у всех?!

0

67

Астрид приходит в себя, и вместе с чувством реальности включается и ее защитный механизм. Она не может игнорировать следы, которые оставила на теле Цинны, и пытается шутить по этому поводу, хотя беспокойство налицо. Ей неловко, очень неловко, и то, что прежде казалось само собой разумеющимся, теперь предстает "слишком", "чересчур".

Да, признаться, Цинне давненько так не доставалось, но он понимает, почему с Астрид все могло получиться именно так, а не иначе. Полумеры не для нее. А еще это было следствием неуверенности и страха. Чтобы не отступить, получить то, что казалось таким невозможным для нее, нужно было пуститься во все тяжкие.

- Все в порядке, - улыбается Цинна, вытягиваясь вдоль нее. Его рука ложится ей на живот. Это его вариант "Мой!" - "Моя."

- Астрид, все хорошо? - осторожно спрашивает он, чувствуя, как, быть может и непроизвольно, напрягается она от его прикосновения.

Ему не хочется, чтобы она сожалела, чтобы считала, что сделала что-то не так. Им было хорошо вместе, и это несомненно, так зачем анализировать это?
Да, скорее у них вышел вариант, близкий к тому, который сама Астрид изображала при помощи кулака и ладони, а не в том духе, который она опять же обозначила чем-то вроде "между мужчиной и женщиной отношения гораздо сложнее". Чувственность выражается не в неторопливости и томных вздохах, нежной внимательности друг к другу и неспешном ритме. Она может быть яркой как искра и испепеляющей словно огненный смерч. Но как объяснить это Астрид? То, как это случилось между ними, было естественным, вот и все. Остальное не имеет значения.

Он ждет ее ответа, внимательно глядя в растерянные глаза, и больше всего боится, что сейчас она закроется от него, напридумывав себе невесть что о себе.

0

68

Бегство или стратегическое отступление?...
- Астрид, все хорошо? - осторожно спрашивает Цинна.
- А? Да... - кивает неуверенно Астрид и это похожа на что угодно, но только не на "да". Скорее уж "нет", "я не уверена" или  скорее "скорей нет".
- Мне надо в душ... - Она изображает пальцами жест "я пошла". На этот раз её голос звучит более убедительно и правдоподобно и, как сказала недавно Астрид "физиология..." тут уж ничего не попишешь.
Она выскальзывает из постели и скрывается за дверью ванной, которая хлопает подозрительно громко.
Астрид машинально включает воду, но не становится под теплые струи, а некоторое время с удивленным выражением изучает себя в зеркале. Вроде бы перед ней та же самая девушка, а, вроде бы и несколько иная. На этой есть следы, поставленные другим человеком, но это не синяки от ударов или дырки от пуль...
Цинна тоже постарался, Не с таким, правда, энтузиазмом, как сама Астрид, но пара засосов отчетливо видны.
Пейлор хмыкает и залезает, наконец, под воду.
Жаль, что Цинна не видит, как она думает - это целый вихрь образов, картинок, слов, сопоставлений. Она прокручивает в своей голове все с самого начала, останавливая воспоминания, словно "стоп-кадры", чтобы рассмотреть некоторые из них подробнее.
Могли Цинна сбежать? Да, пожалуй, мог. Но не сбежал. Мало того, что не сбежал, он принимал самое активное участие в том, что они делали. И боже.. каким же он был!.. фантастическим..
Астрид перестает прокручивать в голове только что произошедшее, когда слышит свой собственный негромкий стон. Так, ну-ка, боец Пейлор - держите себя в руках! Для начала достаточно.
Восьмая выходит из душа, обмотавшись полотенцем и приступает к ревизии своего рюкзака.
- - Ну-ка повернись на живот! - Командует она стилисту, устраиваясь на кровати с медикаментами. - Мне будет, конечно, очень приятно, если ты меня будешь вспоминать, как можно чаще, но не из-за того, что у тебя воспалится спина...

0

69

Пока Астрид, буквально спасшись бегством, пропадает в ванной, Цинна успевает передумать все, что только возможно. Быть может, она сожалеет о случившемся? Быть может, она считает, что он ее вынудил? Она выглядела растерянной и напуганной, и ее "да" в ответ на вопрос, все ли в порядке, звучало совсем не убедительно.

Цинна зарывается с головой в подушки. Если то, что случилось, действительно теперь вовсе не по душе Астрид, то больше уже ничто не удержит их друг возле друга. Она не сможет смотреть ему в глаза без воспоминаний, он - будет считать себя виноватым в том, что снова поторопился, и тем самым все разрушил. И между тем их секс был сумасшедше... великолепным. Взрыв ощущений, чувств и эмоций был абсолютным, ярким, ошеломляющим. Будто вся копившаяся и не растраченная ласка внезапно нашла выход в форме неуправляемой страсти, порыва. Цинна открывает глаза и смотрит в потолок, прислушиваясь к тому, как затихает в ванной вода.

Астрид возвращается и направляется к своему рюкзаку.

- Ну-ка повернись на живот! - Командует она стилисту, устраиваясь на кровати с медикаментами. - Мне будет, конечно, очень приятно, если ты меня будешь вспоминать, как можно чаще, но не из-за того, что у тебя воспалится спина...

Цинна внимательно смотрит на нее, пытаясь понять, что же произошло в ее голове за то время, пока она стояла под душем, но ничего, что могло бы подтвердить его опасения, не обнаружил. Астрид не избегала его, а наоборот. Он послушно делает все, что она велит, хотя сильно сомневается, что эти царапины действительно чем-то ему угрожают, кроме неприятных ощущений в ближейшие пару дней. Только и всего.

- Прости за то, что отметил тебя, - произносит он, чувствуя, как спину начинает холодить наносимый Астрид крем. От его взгляда не укрылся засос в самом основании шеи. Цинна не любитель оставлять после себя следы, однако в случае с ними это вышло и в правду случайно.

После душа Астрид посвежела. Влажные рыжие волосы лежат по плечам, отливая огнем. Она вся будто светится изнутри.
Так быть может зря он рисовал себе серые картины? Может быть, все получается даже лучше, чем он мог ожидать?

0

70

Как хорошо, что Цинна молча ложится на живот и не сопротивляется, не задает по традиции последних двух дней каких-нибудь душевыворачивающих вопросов, чтобы разложить для себя по полочкам все её мысли, чувства и эмоции. То, что Астрид вообще согласилась практически вывернуться наизнанку, для неё вообще на самом деле подвиг. Она никогда не перед кем не раскрывалась - либо берегла свои тайны, как военные, либо просто общалась на каком-то ином уровне взглядов, шуточек и ощущений, когда ничего этого не нужно, как, например, с Дэвидом.
Да и сама старалась не сильно заглядывать внутрь себя, потому что это действительно была опасная нехоженная территория за колючей проволокой с вооруженной охраной...

Астрид сначала обрабатывает царапины с помощью ватного диска и антисептика, а потом наносит специальный крем для ран для быстрого заживления. Боже, она добралась даже до его ягодиц. И когда, главное, успела?! 
Ей кажется, что она должна испытывать смущение или что-то вроде, но ничего такого нет и в помине. Наоборот, она чувствует даже что-то сродни гордости.
Да, теперь-то он точно её - стоит только одним глазком на стилиста взглянуть, чтобы понять это. Это осознание растекается теплом по грудной клетке и вызывает довольную улыбку на лице. Ей очень хочется удержать это чувство внутри себя, что бы оно, наконец смогло вступить в равный спор со всеми теми страхами и болью, что накопились у неё в душе за много лет её жизни. Жизни, где была кровь, разрушения, лишения и много-много смертей.

Сейчас ей совершенно не хочется думать об этом и не хочется вспоминать.
Жизнь продолжается и меняется, а Астрид всегда отличалась тем, что умела приспосабливаться к любым изменениям. Вот только приспособиться к добру, счастью и миру почему то оказывается сложнее, чем к боям и войне...

- Прости за то, что отметил тебя, - произносит Цинна.
- Ммм? - Не понимает в первый момент Астрид. - А... это... не самые страшные отметки в моей жизни... даже к доктору можно не ходить.
Она наклоняется и целует его в плечо, найдя не поцарапанное место:
- Я не знаю, как это должно было быть и не знаю, похоже ли это было на... единение двух любящих людей... так, кажется..
Но ты, вроде бы, не кричал "мне больно" и "отпусти меня"...
- осторожно и не без улыбки спрашивает говорит она Цинне.

Отредактировано Astrid Paylor (2014-11-19 21:27:26)

0

71

Ее поцелуй мгновенно отзывается во всем теле, заставляя сердце стучать громче. Отпустило. Нет сожаления, нет разочарования. Сейчас для Цинны это самое важное, потому что именно эти чувства Астрид могли закрыть ее от него.

- Я не знаю, как это должно было быть и не знаю, похоже ли это было на... единение двух любящих людей... так, кажется..
Но ты, вроде бы, не кричал "мне больно" и "отпусти меня"...

"Двух любящих" подразумевает, что любящих как минимум не один, а значит... значит имеет в виду и себя. Ставит себя вместе с ним. Да, конечно, они целый год прожили под одной крышей, приехали сюда вдвоем, и он даже был представлен в качестве жениха, но только разве такое "вместе" действительно было "вместе" в том смысле, что как одно целое? Конечно, нет. Они были порознь, сами по себе. События этих двух дней здорово изменили их, встряхнули, заставили пережить столько, сколько не приходилось за все 365 суток.

- Больше всего я боялся услышать подобное от тебя, - говорит Цинна, садясь. Он завернут в простынь, взъерошен и счастлив.

Рано утром она задала ему вопрос, не хочет ли он спросить у нее что-либо, и вряд ли она имела в виду тот вопрос, который возникает сейчас у Цинны. Да, возможно момент совсем не тот. Вернее даже, скорее всего не тот. Однако...
- Астрид, я хочу сказать тебе кое-что. Мне не нужно давать ответ сразу же, ответь, когда ты будешь готова. Я не буду повторять свое предложение снова, потому что я не изменю своего намерения относительно него, - говорит Цинна. - Выходи за меня замуж.

Да и на самом деле это предложение - вопрос времени. Особенно теперь, когда они определенно не собираются разбегаться, а Восьмой и вовсе считает их женихом и невестой,а значит для семьи и друзей Астрид резонен вопрос о свадьбе. Правда, пока в открытую он не звучит, но то и дело всплывает полунамеками. Однако не то, что зовется общественным мнением, гонит Цинну. Он помимо прочего отдает себе отчет, что по традициям народа Астрид, брак является ценностью, святыней, и ему бы очень не хотелось, чтобы их с Астрид сожительство вызывало какие-то толки. Да и это тоже на так уж не важно.

Просто Цинна нашел женщину, с которой хотел бы провести свою жизнь.
Он не ждет незамедлительного ответа, но и переигрывать ничего не собирается. Просто для него настал момент, когда он готов сделать это предложение.
Когда-то давно это уже было, и точно так же у него не оказалось кольца, чтобы все было так, как принято. Но сравнивать "тогда" и "теперь" глупо. Слишком много всего произошло, были другие времена и другие люди. Тогда казалось, что мир вертится от счастья и слепого восторга, теперь же он прочно стоит на ногах, чувствуя, как закипает в венах кровь и как гулко бьется сердце, когда он смотрит в глаза Астрид и видит свое отражение.

0

72

- Больше всего я боялся услышать подобное от тебя, - Цинна садится на кровати, обернувшись в простынь, хотя, говоря, по правде с его спиной говорить Астрид намного легче.
Стилист сияет, словно солнышко и выглядит таким довольным, словно кот, слопавший кувшин сметаны.
На мгновение Пейлор задумывается, пытаясь вспомнит свои ощущения, насколько ей было больно и было ли больно вообще. Конкретно этот фактор вспоминается с трудом, зато вспоминается много других подробностей, от которых лицо Астрид начинает пылать и покрываться румянцем смущения. Назвать Астрид скромницей ни у кого язык не повернется, но и распутного в ней тоже ничего нет. И то, что с Цинной у них вот только что было - это действительно страсть в чистом виде безо всяких прикрас.
- Нет, "отпусти меня", я точно не хотела сказать... - честно сознается Восьмая.

- Астрид, я хочу сказать тебе кое-что. Мне не нужно давать ответ сразу же, ответь, когда ты будешь готова. Я не буду повторять свое предложение снова, потому что я не изменю своего намерения относительно него, - говорит Цинна. - Выходи за меня замуж
.

Вопросительное выражение на лице Астрид сменяется выражением шока. Ну, оказывается, ни одна она умеет удивлять и ставить в неловкие ситуации.
- Ммммм... - долго тянет она, прежде, чем ответить и поднимается с кровати.
- Мне нужно подумать. Да, определенно мне нужно подумать. Просто очень-очень необходимо подумать, - она выставляет руки вперед, а потом разматывает полотенце и натягивает на себя разбросанную по всей комнате одежду - майку, трусы, свитер, который сперва надевает задом наперед и носки.
- В общем, ну ты понял, да - я подумаю... - обещает она и сбегает вниз, где скоро слышится её голос.
- Даэвид, просыпайся! - Остальное скрывается за хлопком двери.
- Просыпайся, я тебе говорю, старый пьяница!
Наставник замолкает на всхрапе, трет глаза спросонья и усаживается на кровати.
- Астрид, зараза, ну что ты орешь? У меня и так голова болит.
- А нечего было пить самогон всю ночь!
- Одним чаем пьян не будешь, - хихикает пьяненько Дэвид.
- Не увиливай! Где мои вещи?
- Какие еще вещи, Астрид?
- Мои вещи! Тебе показать в каких я сейчас трусах?
- Нет, не надо.. там в шкафу, на нижней полке. - Наставник машет рукой в сторону шкафа.
Астрид проходит мимо мужчины, наклоняется и шепчет ему на ухо:
- Он сделал мне предложение...
- Ох-хохо! - Оживился Дэвид. - за это надо выпить!
- Я серьезно!
- И что ты ответила?
- Что я подумаю...
- Ну, как решишь как следует, сообщишь, - Дэвид сделал вид, что собирается обратно лечь, пока Астрид влезала в свои уже постиранные и даже высушенные штаны.
- Эй, я думала, ты дашь мне совет!
- Я? тебе совет? Не смеши меня, пойдем лучше позавтракаем, а то я мало закусывал...
- Я серьезно! Ты будешь рядом? - Астрид занервничала.
- Я всегда рядом... - потрепал её наставник по плечу, с улыбкой. - Пойдем...
Они, наконец, оба появились на кухне.

+1

73

В ответ на сказанное Цинной Астрид замирает, сначала пытаясь собрать свои мысли воедино ,а затем, чтобы собрать себя. Она быстро вскакивает, начиная одеваться.

- Мне нужно подумать. Да, определенно мне нужно подумать. Просто очень-очень необходимо подумать. В общем, ну ты понял, да - я подумаю...

Любого другого мужчину ее "подумаю" заставило бы беспокоиться, но Цинна понимает, что в случает с Астрид ее "подумаю" это не отсроченное "нет". Конечно, вероятность отказа пятьдесят на пятьдесят, но тем не менее... Вопреки всему, он надеется, что однажды она примет предложение, и поэтому Цинна сразу дал ей знать, что готов ждать.

Между тем Цинна поднимается и отправляется в душ, некоторое время мокнет под горячими струями, барабанящими по телу, и ловит себя на мысли, что улыбается. Да, черт подери, он счастлив. От того, что нашел свою женщину, пусть колючую как еж, но все же свою, и она отвечает ему наконец взаимностью. Цинна помнит все детали их утра, и эти воспоминания мгновенно отзываются в расслабленном теле сладкой истомой. Отчего-то кажется, что даже сейчас Астрид до конца не осознала, что она способна сотворить с ним.

Еще несколько минут, чтобы одеться, снять постельное белье и бросить в корзину. Астрид все еще была у Дэвида, терзая бедного старика хуже похмелья, поэтому, когда оба появляются в кухне, Цинна уже поставил на плиту турку с кофе. На нем все те же простые джинсы и футболка, и если бы капитолийские модники увидели своего кумира сейчас, то уже к обеду в Капитолии случилась бы модная революция. Вряд ли кто-то мог представить себе первого стилиста Панема в таком домашнем виде посреди кухни, с естественным беспорядком на голове, без привычного образа в черной тройке. Но его образ это как мундир для Астрид - форма и одновременно защита себя ото всех. Здесь же ему не от кого закрываться, потому что никто не стремится нарушить его личное пространство, узнать больше, чем он позволяет.

- Не уверен, что доброе, но утро! - улыбается он, ставя перед Дэвидом чашку с кофе и отмечая, что Астрид отыскала свои штаны. Что ж, без них было гораздо лучше, но они не одни, так что...

Астрид резко направляется хозяйничать к холодильнику, и Цинна на ходу быстро целует ее. пусть это может вызвать праведное негодование как проявление неуместной для железной Пейлор нежности, но ему хочется, потому что она так красива, что невозможно оторвать глаз. Да и пора наконец начать привыкать к тому, что ты королева красоты для первого ценителя этой самой красоты в стране, которую ты защищаешь.

0

74

Цинна успевает перехватить Астрид, пока она шествует к холодильнику и целует её, сразу же отпустив. Так что, она успевает сообразить, что была поцелована только когда открывает дверцу и смотрит на сыр.
Сыр сегодня подозрительно живуч - никак до него не доберутся!
В этот момент уже как бы поздно сопротивляться, возмущаться и вообще хоть как-то реагировать, потому посмотрев какое-то время недоуменно на сыр "здравствуй сыр, зачем я на тебя опять смотрю?", она закрывает холодильник, потом открывает его снова и, наконец достает все для бутербродов. Ну, в общем, терпел же все это время Цинна, когда она его хлопала по заднице, проявляя в крайне астридовской манере свою безусловную симпатию к соседу и сожителю.

- Яйца в корзине, в нижнем ящике, - напоминает Дэвид, не без улыбки наблюдая за сладкой парочкой и с усмешкой берет из рук Цинна кофе.
- Доброе-доброе! Любое утро, когда жив - доброе. - Отпивает глоток и хитро смотрит на стилиста. - Что, женишок, подмазываешься? Учти, меня моим же кофием не купишь.
Предупреждение помнишь - обидишь!.. - Сжимает руку в кулак и показывает парню.

На сковородке шкворчит яичница с беконом - настоящий деликатес для дореволюционных времен, а сейчас уже - привычная действительность...

Астрид слушает наставника и стилиста и ловит себя на мысли, что у неё вечно все никак у людей. Вот, взять хотя бы работу - боролась-боролась против Капитолия всю свою жизнь, а теперь сама на него работает. Или Цинну - год они прожили рядом, как друзья и соседи, а женихом - настоящим женихом он ей стал только сейчас, когда уже весь Восьмой их поженил и уже детишек, наверное, ждет-не дождется...
Ну и черт с ними - с этими нормальными людьми. Ни у кого из них зато нет самого крутого стилиста Панема в женихах!

Астрид выкладывает яичницу на тарелки, подходит сзади к Циине, целует его в плечо и выхватывает из-за него чашку в руках Дэвида:
- Сколько я тебе говорила, что в твоем возрасте нельзя пить кофе - врачи говорят, что это вредно для сердца!. Я налила тебе чай Давайте идемте - завтрак готов!

Что-то неуловимо изменилось...
За каких-то два дня Астрид переломала столько дров, что хватило бы ни на один костер, который мог бы не просто разжечь огонь, но и спалить до тла все то, что она успела построить почти за год.
Она рисковала, как рискует всегда, бросаясь из крайности в крайность, отступая и тут же переходя в наступление, маневрируя, чтобы уйти из-под удара или же самой нанести удар прямо в цель.
Мир снова прошел проверку на прочность и выстоял. И Астрид выстояла. Может быть в ней ничего не поменялось кардинально, но, во всяком случае, она дала сама себе право на жизнь и на счастье, которого, думала, не заслуживает.
И пусть она по-прежнему не загадывает наперед и надолго, она позволила себе принять все, что подарила ей судьба.
Потому что Астрид пятилетней давности никогда бы не поверила, что с ней будет сейчас, с кем она будет, какой она будет, каким будет мир вокруг неё. Так к чему загадывать, если действительность оказывается намного непредсказуемее, чем может вообразить себе человек?!
Нужно просто уметь принимать её дары и находить свой путь среди множества разных дорог. А если мир вновь ополчиться против неё... что ж опыт войны с миром у Астрид имеется - она выстоит и выживет, как делала это всегда!

Отредактировано Astrid Paylor (2014-11-20 20:22:05)

+1

75

Шутники говорят, что, коли уж жизнь состоит из черных и белых полос, нужно добраться до белой и двигаться вдоль. Только разве так возможно? Да и что это за жизнь, которая проходит вдоль? Вдоль чего? Вдоль тебя. А значит - мимо.
От чересполосицы не сбежать, но преодолевать ее вместе легче. Черные полосы Астрид - это бездны. Бездны памяти о войне, о пережитой боли, об отчаянии. Цинна не может стереть их словно ластиком с бумаги, но может помочь если не перепрыгнуть, то пройти через них, держа за руки. Да, он другой, не из здешних краев и иначе прожил общее с нею прошлое, но любовь не знает различий и условностей.

Астрид забирает у Дэвида кофе и зовет всех к столу. Она возвращает Цинне поцелуй. Не в щеку, не в губы, а в плечо, и в этом поцелуе есть что-то такое, что не описывается словами. Это не просто проявление чувства, это признание своим, доверие. Цинна улыбается в ответ.

Он очень голоден и с удовольствием сметает все, что приготовлено на завтрак. Это первое утро за много лет, когда он до полудня ест что-то помимо чашки крепкого кофе.
Ну что же, не только у Астрид время перемен.

*

Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно!

Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо!

Я могу за тобой идти
По чащобам и перелазам,
По пескам, без дорог почти,
По горам, по любому пути,
Где и черт не бывал ни разу!

Все пройду, никого не коря,
Одолею любые тревоги,
Только знать бы, что все не зря,
Что потом не предашь в дороге.

Я могу для тебя отдать
Все, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
Горечь злейших на свете судеб.

Буду счастьем считать, даря
Целый мир тебе ежечасно.
Только знать бы, что все не зря,
Что люблю тебя не напрасно!

Эдуард Асадов

+1

76

Завершено.

0


Вы здесь » The Hunger Games: After arena » Архив игровых тем » There's nothing here for you to fear


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно