- О, Всевышний, если ты существуешь, помоги мне! Я хочу еще пожить чуть-чуть! – воскликнул Бити, смотря на хмурое небо. На встречи менторов и Крейна он вел себя, как обычно: много болтал, высказывая свое мнение обо всем и всех. Только, похоже, он немого переборщил с Сенекой. По крайней мере, по виду Энобарии было видно, что если бы не большое количество людей, она бы давно ударила изобретателя по его прекрасному лицу. И скорее всего, сделала бы правильно.  Да и вообще, она всегда поступала верно, и никогда не била людей без причины на то. «Она – человек, который держит всех в тонусе и рамках» - сказал как-то о ней какой-то журналист. Пожалуй, это описания на сто процентов подходило Энобарии.
Пока, он молил все сверхъестественные силы о помощи, мисс Мертей бесшумно подкралась к нему, больно ткнула его.
- Прости, я совершил ошибку! Бес попутал! Такое больше не повториться! – выкрикивал Бити, надеясь, что Бари сжалиться над ним. Немного помучив его,  она  все же оставила его в покое.
– Спасибо, мир не забудет этого поступка! – драматично воскликнул изобретатель. Затем он крепко обнял ее. Хоть она не любила таких нежностей, но сейчас ему: 1) хотелось загладить вину, 2) показать, как сильно он скучал по ней, 3) несмотря на все, увидеть в ней поддержку, столь необходимую в это тяжелое время. Но какое еще «тяжелое время»? Революция закончилась, его семья и любимые друзья живы и невредимы. Дело все в Авене – его горячо любимой дочурке, которая влюблена в его старого друга Грэджома. Узнал он это совсем недавно, точнее - на прошлых выходных, когда заходил навестить Грея. Закончилось все это небольшой дракой, в которой у Грея стало более симпатичное лицо, а у Бити стало пару синяков на руках и груди. После всего этого, Вайресс, Примавера, Цинна пытались поговорить с Алкалой, чтобы уладить все это, но безрезультатно. Они много говорили, но совершенно не слышали его, не понимали. Тогда он просто перестал слушать их, решил, что если и будет говорить с кем-то об этом, то только с миссис Энобарией Мертей. Во-первых, этот человек всегда смотрит на ситуацию с другой, отличной от остальных, стороны. Во-вторых, у нее есть дочь, что подчеркивает ее знания в похожих делах. Да и просто, никто лучше нее не подскажет ему, как поступить в такой ситуации, да и вообще в любой другой.
Наконец, они отправились во второй дом Бити – мастерскую. Энобария не любила это место отчего-то. Она часто жаловалось на то, что там твориться полный хаос, все разбросано. Как считал Бити, это не являлось истинными причинами ее нелюбви к мастерской, ведь парень знал, где и что лежит, мог достаточно просто отыскать ту или иную вещь.
- Вайресс нет. Только ты и я, дорогая. – Бити улыбнулся.  Они давненько не были вдвоем. Хотя ему так нравилось ее общество. Энобария часто шутила, говоря, что он – мазохист, а Цинна называл его храбрецом, но Бити никогда не понимал этого. Он не понимал, отчего каждый видел в этой женщине монстра, убийцу. Для него она была прекрасной и доброй феей.
- Мне все это отвратительно. Я считаю, что даже капитолийские дети не должны страдать. Я пережил Игры почти три раза, впечатления нерадостные, – Бити прикусил губу, - Я знаю, что она проголосовала «за». Я ничего не могу сделать.…К сожалению, сейчас у нас с ней во всем расходятся мнения. – Бити ужасно было стыдно, что даже три родителя не смогли ей объяснить, что месть – не выход. Хотя, их ли это вина? Все, что они заложили в детстве, осталось в ней. Теперь, Вена выросла и уже сама выбирала, какие утверждения родителей верны. – Она не захотела пойти туда. Ты же знаешь, что ей итак было тяжело пережить Игры, а потом революция. Теперь еще Игры. Она – хрустальная, она не сможет все выдержать. – Бити понимал злость Энобарии, но ей нужно понять, что Вайресс чересчур эмоциональная. Она бы точно проголосовала «против», долго бы билась за свою правоту. Закончилось бы все это принятием успокоительных таблеток. Ни Бити, ни Вайресс не нужно было все это, поэтому они остались дома.
- Я вообще не понимаю, отчего они разрешили решать судьбу будущих Игр, трибутам 74-ых Игр. Они не настолько взрослые, чтобы принимать такие серьезные решения. И это не месть. Пятьдесят процентов голосов «за» принадлежали нашим детишкам. Они обиделись на нас, на мир. Они почувствовали несправедливость, понимаешь? Им не должны были разрешить принимать решения. Я говорил об этом, как и в твоем случае, ко мне оказались глухи. - Бити почувствовал гнев вперемешку с ненавистью. Эта страна и вправду рехнулась, согласившись еще на одни Голодные Игры.
– К примеру, возьмем мою Авену. Ей только семнадцать лет, а она уверена, что влюблена в мужчину, старше ее на десять лет. Она также уверена, что повидала в этом мире намного больше, чем я.  Еще, она уверена в том, что я ничего не делал, чтобы спасти ее. Думает, что я совсем не имею представления, какого быть в плену.  – Бити взялся за голову и уставился в пол. – Кстати, насчет ее новой любви. Я не рассказывал? Этим человеком оказался один из тех людей, за которых я готов отдать все, Грэджом Неро, - небольшая пауза, -  Да-да, тот самый офисный червяк. Правда, кто бы мог подумать, что он станет именно этим человек? Я не знаю, что он, черт его возьми, творит.  Она совсем девочка. Она маленькая. А он – здоровый крепкий мужик. Что он делает? – В воздухе снова повисла  пауза, но изобретатель вскоре продолжил. – Мне кажется, что я его ненавижу, - сказал он тихо, словно не веря в эти слова. – В прошлые выходные он рассказал мне об этом. Я ударил его несколько раз….я не чувствую вины. Знаешь, стало только легче, но я хочу еще, хочу его бить до тех пор пока не потеряет сознания, пока не скажет, что это все неправда. Это нормально, скажи? Мне страшно.

А ему всегда хотелось влезть в ее голову. Открыть настежь все двери и окна, чтобы впустить внутрь свежий воздух, смахнуть пыль с полок, перекрасить стены в голубой цвет, замазать дырки в стенах, выгнать из шкафов и из-под кроватей всех монстров. Только это нереально. Она разрешит взглянуть лишь на пару ближайших комнат, но никогда не покажет, что за помещение в конце коридора. Затем, Бари с неохотой согласиться замазать одну маленькую дыру, потому что ее дыры – это ее дыры, ведь ей с ними жить, и она должна сама решать, что нужно делать с ними. Он невольно пожмет плечами, но сам в тайне, пока она отвернется, ил пока спит, будет заделывать эти углубления в стене. Может на этот раз получится?
- Не знали и не могли ничем помочь. Просто сидели и смотрели. – Странно, но их уважали и ценили множество людей, они имели огромное количество связей с самыми влиятельными людьми, как и Капитолия, так и Тринадцатого Дистрикта. Только никто им не мог помочь. Поэтому им оставалось лишь надеяться, ждать и не сойти с ума от бессилия, что они и делали. У Миссис Мертей получалось это довольно плохо, она была готова в любую секунду разорвать Койн с ее шайкой, чтобы поскорее узнать хоть что-то. Было видно, насколько сильно она любила свою девочку, насколько ей было страшно потерять ее. Не поверите, но даже после этого ее не перестали считать злой страшной тетей. Люди глупые, что с ними поделать? А может они просто не так смотрят на нее, не под тем углом? Бити повернул голову вправо, влево, затем чуть опустил ее, а потом немного приподнял. Нет, Энобария ничуть не менялась из-за этого. Она оставалась все такой же прекрасной феей зимы, как и была. Значит, люди все-таки глупые.
- Заточишь зубы, чтобы покусать меня? Давай. Только не думай, что я не укушу тебя в ответ, - произнес Алкала с улыбкой. –Но я не думаю, что это из-за зубов, ведь все парни просто обожают гордых, но порой жестоких зимних фей. Уверен, что есть кучка людей, которые посвятили тебе стихи и песни. Засыпали, думая о тебе. Куда они делись? –вот интересный вопрос. Ты спугнула их? Тогда из-за чего? – Он сделал короткую паузу, раздумывая над ответами на эти вопросы. – Однако твоя душа не проходной двор, - Бити снова замолчал и взял Бари за руку. - Ты когда-нибудь любила кого-то, кроме Сенеки? – Но он не ждал ответа на этот вопрос, ведь он был настолько глупый. Да и не бывает такого, что любишь одного человека всю свою жизнь. Это только в кино может такое произойти. Бити ясно помнит год, после победы Вайресс. Она надолго впала в депрессию. Он многое пытался сделать, но ничего не выходило, поэтому он просто опустил руки, оставил Вай одну, уехав на очередные Игры. Там он повидался с Энобарией. Он напрочь забыл о своих трибутах и полностью отдался общению с ней. Он засыпал с мыслью поскорее увидеть ее. Он молился, чтобы эти Игры длились как можно медленнее. Он думал, что действительно полюбил ее. Может, это было и так, а может она просто оказалась спасательной шлюпкой для умирающей души. Но все закончилось. Они разъехались обратно в свои Дистрикты. Вайресс очнулась от сна. Бити снова стал с ней встречаться, а Энобарию видели в компании какого-то мужчины. Но что если бы эти Игры продлились дольше? Или они бы жили в одном Дистрикте?
Бити снова взглянул в большие карие глаза и с улыбкой произнес:
- Знаешь, мужчины и женщины спали вместе тысячелетиями, многие делают это ежедневно. Только дружба между мужчиной и женщиной редка и бесценна. Я люблю тебя…но превыше всего я рад, что ты мой друг.
Правой рукой он нежно дотронулся до ее щеки и нежно прошептал:
- Я обязательно разрушу то, что разрушает тебя. - Тогда он твердо решил, что выполнит это обещание. Неважно как и какими способами, но он должен сделать это, иначе зачем он вообще нужен?
Она прервала тишину, заговорила о воспитании детей. Бити быстро переключился на этому тему, но все еще думал о том, что могло бы произойти между ними, если бы не разные условия.
- В Панеме никогда не было понятий о том, что такое хорошо, а что плохо. Мы росли лишь на убеждениях родителей о добре и зле, своих детей воспитывали по такому же принципу. - Правда, все было так неясно и размыто. Игры - хорошо, революция - плохо, докладывать о всем - хорошо, а молчать, зная великую тайну - плохо. Так учили их Капитолий и школа, а родители в тайне шептали другое.
- Я видел его разок, когда его задержали. Он сказал мне, что очень жалеет, что не убил "чертову шайку менторов". Так забавно. Где-то в начале своей карьеры ментора и изобретателя, я думал, что если случится революция, то я буду на стороне Капитолия. - Вот снова он сталкивается с альтернативным сценарием. Если революция была бы лет пять назад, он был на стороне Капитолия. Все дело во времени.
- Нет, но готовить я немного умею. Стирать и убирать тоже. А танцевать? Я просто Бог танцев, ты же знаешь, - Только вот готовить умел по минимуму, а танцевать только два танца: вальс и танго. Он знал их лишь потому что Вайресс захотела взять уроки танцев. - Брось, ты смеёшься, потому что завидуешь. Перед тобой сидит красивый умный мужчина, с множеством разных навыков. - Он самодовольно улыбнулся.  - О нет, не боюсь. Может немного. Просто я безумно люблю и уважаю Вас, мисс Мертей, - он  поцеловал её руку и поклонился.
Все то, что она говорила про Авену было чистой правдой, но это так не хотелось признать. Родителям не нравится, когда их детишки подрастают, ведь всегда тяжело принять это.
- Почему ты всегда права? Если встать на их место, то тогда становиться все понятно. Им только 17 лет, они еще так молоды, но все, что они видели - боль и страдания. -Принцесса выросла, пора принять это. - Честно, ведь я же Питер Пен, а значит - никогда не повзрослею. Думаю, что это даже хорошо. - Будь ему хоть десять, хоть пятнадцать, хоть сорок, он навсегда будет жить в мире сказок.
- Конечно, ведь он - Капитан Крюк! - Алкала сказал это так уверено, словно Неро и в правду был этим персонажем. А потом замолчал. Ему бы очень хотелось избить Неро до такого состояния, чтобы он полежал в больнице, но с другой стороны, он не может сделать этого,  этот парень слишком сильно впал в его сердце. Внутри Бити было сражение в выборе  первого или второго варианта развития событий, как вдруг, Бари обнимает его. Тут он забывает все, о чем думал.  Эффект феи.
- Милая, твое мучение со мной будет долгим, я обещаю - он лучезарно улыбнулся. - Горничная? - Бити усмехнулся. - Тогда с тебя костюм сантехника.