В Капитолии начиналась зима, в воздухе уже витало рождественское настроение, в будущей семье Кашмиры и Марка всё шло привычно и спокойно. В авиации предшествие зимних праздников только добавляет работы, ведь всем хочется вернуться к семьям, так что месяц получался довольно насыщенный в плане рейсов. Как и поездок в Первый... Разумеется, прибылей за декабрь ожидалось, как за три прошедших осенних месяца. Спасибо волшебным телефончикам Сцеволы - теперь помимо Кашмиры и Диадемы других собственников не осталось.

Накануне Лейн вернулась из Первого - проверила всю бухгалтерию, рассылку каталогов для постоянных клиентов, посмотрела зимнюю коллекцию украшений, лично оценила камни и гневно забраковала одну партию рубинов, перечислила условленный процент Нерону... Дел хватало. А девушке уже хотелось вместе с Марком выбрать всякие рождественские мелочи, украсить дом, поваляться пусть даже перед электрическим камином.

Изнывая от ожидания, Кашмира решила сделать своему мужчине сюрприз и встретить его после рейса прямо в аэропорту, чтобы увидеть как можно скорее. Недавно она начала сама водить машину и с тех пор перемещения по Капитолию значительно облегчились - сидеть за рулём Лейн определённо нравилось, водила девушка по-мужски уверено, не чувствуя никакого страха. Итак, оставив в прихожей свет для Голди и сказав собаке, что скоро приедет Марк, Кашмира в самом радужном настроении поехала в аэропорт.

Встав в центре зала зоны прибытия, девушка с нетерпением пробегала глазами меняющиеся на табло строчки, выискивая информацию о прибытии рейса из Тринадцатого. Пару раз она проскочила светофоры, так что добралась быстрее, чем рассчитывала... А ведь экипаж выходит гораздо позже по сравнению с пассажирами. Хлынувший из арки поток с чемоданами начал редеть, за ним потянулись люди в форме.

-Марк! - он появляется чуть ли не в самом конце - неотразимый в серых брюках и простом, но подчеркивающем фигуру свитере. Китель, судя по всему, уже в кофре. Но вместо того, чтобы кинуться ему на шею, Кашмира осекается и хмуро сдвигает брови. Рядом с Марком вышагивает неизвестная ей темноволосая девица - со смехом что-то говорит, чуть касаясь при этом рукава его свитера - и Кашмире ли не знать подоплеку таких прикосновений? К тому моменту, когда Метелл со спутницей наконец приближаются, от радости блондинки не остаётся следа - она скрестила руки на груди, изучая обоих колючим взглядом.

Отредактировано Cashmere Lane (2015-02-02 19:53:34)

Марк с улыбкой подходит к Кашмире, обнимая её и целуя. Вроде бы всё как обычно, причин для беспокойства нет - ни смущения, ни бегающего взгляда - ничего такого, за что можно было бы зацепиться... Но механизм в голове девушки уже запущен. Он провёл в Тринадцатом две недели - довольно долгий срок, даже когда ты занят делами. В себе Лейн была уверена - несмотря на произошедшие в жизни изменения, доверия к мужчинам в целом у неё не прибавилось, она окружала себя исключительно деловыми контактами. А вдруг для Марка эти две недели прошли как-то иначе? В конце концов, они сами познакомились в его командировке! Кашмира не отстраняется - принимает поцелуй, но не откликается на него и не обнимает Марка в ответ.

-Взаимно - внимание сейчас адресовано девушке, которую она разглядывает, как кусок мяса на прилавке, оценивая товарность вида. До неё брюнетке, конечно, как до Тринадцатого пешком, но это не новость. В целом - довольно стандартная, миловидная, не лишена шанса на мужское внимание. Лейн пожимает руку Анны и судя по тому, как та поджимает губы, делает это в лучших традициях профи, принимающей приглашение на поединок. От души, не жалея силы. Кашмире приятно, что Марк назвал её невестой, она готова слушать это снова и снова, но... Многих женщин не останавливает даже звание жены, как и многих мужчин - мужа.

-Надо же. Я за вас рада! Марк такой скрытный, ни словом не обмолвился. Когда планируете свадьбу? - и черт знает, что раздражает сильнее. Эта фамильярность или искреннее изумление, показывающее, что от Метелла не ждали такого серьёзного поступка. А может, определение "землячка" - кто знает, какие отношения связывали их под землёй, в бункерах, где все так или иначе друг друга знают?

-Понятия не имею. Мне он тоже многого не говорит - с пародией на любезность, сквозящей в заледеневшем тоне, отвечает Кашмира, наблюдая, как улыбка стекает с личика собеседницы, а взгляд мечется с неё к Марку. Не тот ответ, которого обычно ожидают от счастливой невесты. Зато честный. По идее девица должна радоваться - при столь неопределённой дате ещё у всего Тринадцатого остаётся шанс попытать удачи. У женщин кроме намётаного глаза присутствует пресловутая чуйка, так что Лейн кожей чувствует флюиды Анны - интерес в сторону Марка, разочарованность.

-Кашмира... Вы ведь победительница, да? Я видела Вас в Тринадцатом. Вы с Марком там познакомились? - девушка не оставляет попыток наладить светский разговор, абсолютно ненужный Кашмире, думающей только о том, как побыстрее избавиться от её общества. Взгляд остаётся таким же жестким, а тело - напряженным, как струна.

-Нет. В Капитолии. Марк искал сувениры, а я ему помогла - чем больше длится этот разговор, тем быстрее Лейн теряет терпение, тем более что девушке даже не приходит в голову сделать хотя бы шаг в сторону от её мужчины, так и липнет в сантиметре от прикосновения. Кашмира раздраженно передёргивает плечами под рукой Марка. Анна едва ли услышит иронию в последней фразе, зато Метелл должен оценить.

Ревность, как и иные проявления агрессии, в случае Кашмиры базировалась на страхе. Она не была такой всегда. Несколько замкнутой на узком семейном кругу общения, вспыльчивой и нетерпеливой - да. Но некоторые черты характера в ней взрастил и гипертрофировал, как в кривом зеркале, Капитолий. Постоянное ожидание того, что у тебя на примере брата забавы ради отнимут самое дорогое - заберут на арену, отправят в тур по дистриктам, когда он нужен тебе рядом, дома, продадут какой-нибудь избалованной столичной сучке... Если теряешь контроль над страхом - он не теряется в ответ, а хватает тебя за горло. Как осенью в самолёте. Грань иная, но причины всё те же. Кашмира и так делила Марка с его постоянными командировками и не сказать, чтобы это давалось ей легко. Гипотетическое присутствие в них женщин, уже нарисовавшееся в воображении девушки, нарушило хрупкий внутренний баланс.

-Всего хорошего - сухо обрубает она, когда Анна, наконец, додумалась лишить их своего общества. Даже эта нейтральная фраза в устах Кашмиры звучит скорее как "скатертью дорожка". Девица нейтрализуется очень вовремя - небрежно брошенное "увидимся дома" жалит до очередного всплеска ярости. Словно она здесь - случайный эпизод и удерживает несчастного Марка против его воли, когда его ждут в таких безумно увлекательных серых катакомбах. Как только Анна отходит достаточно далеко, чтобы их не услышать, Кашмира отбрасывает даже ту вымученную холодную улыбку и гневно поворачивается на каблуках в сторону выхода на парковку.

-Часто ты так возвращаешься из дома? - спрашивает она с акцентом на последнее слово. Ей казалось, что капитолийская квартира уже стала домом для них обоих, но сейчас все планы рождественского декора, которые девушка планировала обсудить с Марком, улетучиваются из головы. Может, это волнует только их с Голди. Кашмира идёт так быстро, как только позволяет её обувь. Первый раз она встречает Метелла в аэропорту без предупреждения - и он появляется с землячкой! Совпадение? Или система?

-Кто она? Не говори, что не видел, как она на тебя смотрит - вспоминается и давний рассказ Марка о девушке из Второго дистрикта. Сейчас и в нём видится нечто настораживающее, перекликающееся с её идеей сувениров. Голос звенит от злости, но они уже дошли до припаркованной почти сразу у выхода машины, так что Кашмира с преувеличенным вниманием роется в сумочке в поисках ключей. За руль она собирается сесть сама - управление машиной должно немного её успокоить, переключить внимание. Иначе по приезду домой снова захочется что-то расколотить, чего Кашмира обещала не делать и пока держалась.

Марк даже не трудится отвечать, что раздражает девушку ещё сильнее. За этим холодным спокойствием не поймешь - попали её упрёки в цель и он что-то стремится скрыть, либо просто не хочет вступать в палемику. Неужели ему плевать на то, как она обижена? Кашмира привыкла, что в таком состоянии её утешают - да, они с Блеском могли поорать друг на друга какое-то время, но все вспышки ревности заканчивались одинаково - провинившаяся сторона утешала взбеленившуюся монологами на тему "мне никто кроме тебя не нужен". Опять же потому, что брат понимал... Знал этот страх, то, чего боялась Кашмира. Мыслей в голове слишком много, а ответа нет ни на один - дыхание становится нервным и резким. Лейн усилием воли ловит снова готовое сорваться с языка "только Блеск понимает" - чувствуя, что её снова несёт, как это было в самолёте, но снова не в силах самостоятельно вырваться из омута.

-О, конечно. Он тебе, наверное, польстил - огрызается Кашмира. Подумаешь, что с таким взглядом спят и видят, как затащить его объект в постель. Ответ снова не удовлетворительный, не приносящий какого-либо облегчения. В напоминаниях об имени девицы она пока не нуждалась, а определение "знакомы всю её жизнь" тоже нельзя назвать особо успокаивающим. То же самое можно сказать про них с Блеском. Вся жизнь - широкие рамки, кто знает, какие события туда вписаны. Она наконец находит ключи, и Марк требовательно протягивает за ними руку.

-Нет - отрезает Кашмира, отстранившись, хотя на секунду во взгляде вспыхивает неуверенность. За пределами своей вспышки девушка помнит о том, что Марк относится к ней с пониманием, даёт свободу и доверяет... Что именно вышедшая из берегов ревность Блеска - одна из основных причин их расставания. Но куда ярче она сейчас видит другое - несмотря на её обиду, Марк не делает ничего, чтобы её успокоить, за это Лейн в свою очередь совершенно не хочет идти на компромисс. Она хочет за руль. И не видит ни одной причины перебираться на пассажирское место.

Девушка нажимает на брелок сигнализации, снимая блокировку. Открывает дверь с водительской стороны, забрасывает на заднее сидение сумочку и усаживается за руль, поворачивая ключ в замке. Декабрь не очень холодный, но мотору, начавшему издавать мягкое урчание, всё равно нужно прогреться. Кашмира порой лихачила и в куда более спокойном состоянии, просто в силу природной нетерпеливости, например,  если раздражало, как медленно тащатся машины в потоке... Но мысли об опасности подобных действий не приходили в её голову. Не видела она проблемы и сейчас, точно зная, что лёгкая вибрация руля под рукой подскажет, как лучше выплеснуть злость.

В который раз Марк уже ставит её в тупик своей реакцией? Кажется, чем сильнее распаляется Кашмира, тем спокойнее он становится. Не оправдывается, не успокаивает её, не выходит из себя сам. Вроде бы уже привычно, но каждый раз всё равно как-то по-новому... Лейн всё ещё не видит проблемы в том, чтобы повести машину самой, зато видит уходящего Марка, что сейчас срабатывает не хуже ушата ледяной воды. Может, это и есть единственный верный способ перекрывать кислород её истерикам, если вариант дожидаться их естественного окончания не работает?

Игнорируй Кашмиру подобным образом кто-то другой, она бы уже надавила на газ, а потом пронеслась по телу задним ходом. Но перед ней Марк, и вариантов только два. Продолжив тешить гордость, отправиться домой, или... Пойти на компромисс. Кашмира вполне уверена в том, что в первом случае Марк возьмёт такси, но вряд ли поедет домой. А она будет всю ночь изводиться от злости, ревности и страха. Стоит ли того минутная услада для самолюбия?

-Черт - выдохнув, словно резко затормозила перед стеной, девушка бьёт ладонью по рулю и тот отзывается обиженным бибиканьем. "Да что с тобой?" спрашивает очнувшаяся от шока, более здравая часть разума. Она ведь обещала говорить с ним, когда чувствует приближение таких всплесков, а вместо этого вновь поддалась слепой ярости, закрывшись в клетке собственных давних обид. Вытащив из замка ключ и забыв про открытую дверь и брошенную в машине сумку, Кашмира, покачиваясь на каблуках, бежит следом за Марком.

-Прости меня - а нагнав, хватает за ладонь. Голос дрожащий и задыхающийся, уже по одной интонации слышно, что истерику благополучно оставила на водительском кресле. Лейн с трудом признаётся в своих страхах, не умеет толком просить помощи, привыкнув за столько лет быть в лучшем случае объектом развлечения. Но главное сказать смогла - она любит Марка, готова со временем создать с ним семью и терять всё это сейчас из-за собственного упрямства было бы верхом безумства даже для неё. Как только мужчина разворачивается, Кашмира утыкается лбом в его плечо, а пальцами вцепляется в рукава свитера:

-Я очень боюсь тебя потерять. Боюсь, что снова придётся делить с кем-то дорогого мне человека... Мы так долго не виделись, а я опять всё испортила - это не значит, что любопытство и злость в адрес Анны ушли, но сейчас отходят на второй план. Главное, чтобы они вернулись домой вместе. Плевать, кто поведёт, Кашмира даже согласна идти пешком от аэропорта и по лестнице до двадцатого этажа.

Очередной пик более-менее благополучно пройден. По крайней мере, к машине они возвращаются вместе, и Кашмира на сей раз послушно проскальзывает на пассажирское место. Как обычно после подобных вспышек, она чувствует себя жутко уставшей, взвинченность сменяется апатией, ей даже не приходится лишний раз напоминать о необходимости пристёгиваться. Пожалуй, Марк в очередной раз оказался прав - она бы всё равно сейчас не смогла вести машину ровно, а начни Кашмира гнать при нём - это точно не добавило бы лёгкости в их и без того омраченный вечер.

"Держи себя в руках..." сказать это в очередной раз гораздо легче, чем выполнить. Марка внимательно глядит на дорогу, Кашмира закрывает глаза и запрокидывает голову, упираясь затылком в подголовник, размышляя. Почему-то вспоминается давний спонсорский ужин, где они с братом сцепились со Сцеволой. Можно было сколько угодно говорить себе и другим, что они не ревнуют друг друга к работе, что покупатели волнуют их не больше, чем приём у врача. Всё это не являлось правдой в полной мере. Да, они старались лишний раз не обсуждать свои "подработки", но всякий раз, когда ты ожидаешь возвращения своего мужчины из чужой постели, даже зная, что этим он покупает твою жизнь - шрамы остаются. Как и ненависть к любой особе женского пола, которая может оказаться следующей в очереди желающих отщипнуть свой кусок пирога.

-Я мужским вниманием сыта по горло - отзывается Кашмира, не открывая глаз, искренне уверенная в том, что это другое. Она априори не так расположена к людям, как Марк, поэтому любые восхищенные взгляды воспринимает разве что с усмешкой, либо пытается получить от их источника при необходимости выгоду. Марк же, пусть даже из вежливости, но откликается на людское внимание своей обаятельной, неспособной не привлечь улыбкой, что заставляет её волноваться. Конечно, нельзя закрыться от всего мира и существовать в вакууме, но как хочется.

-Марк, я доверяю тебе. Я не доверяю другим женщинам - поняв. что говорит сейчас словами Блеска, девушка нервно усмехается. Какая ирония. Осталось только запереть Метелла дома, а Голди научить охранять входную дверь... Как ни начинай свои объяснения, корень проблемы всё равно уходит в ту часть её прошлого, которую Кашмире не хотелось бы обсуждать с Марком. С другой стороны, она ведь обещала говорить... И в отличие от неё Метелл проявлял куда более завидное понимание. Девушка отворачивается к окну, глядя на яркую иллюминацию вечернего города. Слова даются тяжело и с пробуксовкой:

-Всё время наших... отношений с Блеском я была вынуждена делиться им... С покупательницами... Их было много. Одна едва не подсадила его на морфлинг. Любой, кто проявлял к нам внимание на этих вечерах, мог стать следующим покупателем. Наверное, я просто разучилась верить в нейтральность чьих-либо интересов - дело даже не в том, что больше никто никого не покупает. Просто люди не меняются, а у девушек помимо толстого кошелька в арсеналае десятки приёмов от наивного хлопания глазками до агрессивного соблазнения. С постоянными командировками смириться всё же легче, чем увидеть возле Марка не гипотетическую, а реальную девушку. Да, в отличие от Блеска у него есть выбор, но Кашмира совершенно не жаждет испытывать выдержку Метелла и собственную удачу. Добровольную измену брата она пережила чудом. Эта история тоже могла бы добавить штрихов к повествованию, но её озвучить гораздо сложнее. И стоит ли?

-Да нет же - Кашмира запускает руку в волосы, взъерошив локоны. Дело не в том, что она считает Марка настолько уж падким на женские прелести. Дело в том, что многое из того, в чем она была уверена, рассыпалось в прах. Уверенность в том, что брат всегда будет рядом, рухнула даже не из-за нынешней их ссоры, а ещё раньше, в самом начале мирной жизни. Уверенность в незыблемости её к нему чувств позже, после встречи с Марком. И перемены, если разобраться, к лучшему, но их вероятность пугает. Она уже сама не знает, в чем может быть уверена на все сто. Кашмира молча изучает пейзаж за окном в течение нескольких минут прежде, чем решает, что без сдачи последних карт объясниться более понятно она не может:

-Помнишь, я тебе рассказывала, что пыталась покончить с собой? - спрашивает девушка, нервно сглотнув. Она упоминала это вскользь, во время первого их серьёзного разговора и больше к данному вопросу не возвращались. Едва ли у кого-то из них возникало такое желание. Марк ведь не сочтёт её окончательно сумасшедшей? Кашмира знает, что нет. Просто в тот раз она тоже оказалась настолько напугана обступившими её со всех сторон переменами, что попыталась сбежать единственным пришедшим в голову способом.

-Я решилась на это после революции, в первые месяцы. Сноу казнили, мы могли начать всё заново, и я раньше всех вернулась в Первый, была безумно счастлива, готовила дом... А Блеск вернулся из Капитолия лишь за вещами. Ушел к другой девушке. Не по принуждению, потому что захотел так сам. Я продержалась месяц и вколола себе смертельную дозу морфлинга. Если бы он по иронии не вернулся домой в тот же вечер - меня бы не спасли. Потом он говорил, что ушел ради меня, чтобы я могла построить нормальную жизнь... Но я, кажется, так и не поверила в это до конца. Пожалуй, и не стоило, учитывая, как он сейчас отнёсся к моей действительно нормальной жизни - всё время своего монолога Кашмира нервно заламывает сплетённые в замок пальцы. Звучит ужасно, ощущения от необходимости поделиться этой шизофреничной историей - ещё хуже. Она не хочет, чтобы Марк задумался о глубине её бывших чувств или, чего доброго, принял рассказ за метод шантажа. Суть сложно выразить словами...

-Я никогда не повторю этого снова. Но больше всего боюсь вернуться не на арену или на войну, а в тот месяц, понимаешь? Я боюсь, что мне снова придётся это испытать, ведь тогда я тоже была во всём уверена... - и снова Кашмира чувствует себя запутавшейся. Похоже, что она сравнивает его с Блеском... Но что делать, если жизнь не предложила другого опыта, а страхи в самом деле сильны?

-Как мне с этим справиться? - бессильно спрашивает она, слегка касаясь руки Марка, лежащей на рычаге переключения скоростей. У него всегда находятся какие-то помогающие ей ответы... И теперь, кажется, между ними действительно не осталось тайн. По крайней мере, со стороны Кашмиры.

В ответ на её историю Марк излагает свою. Тоже не из числа тех, что сейчас было бы легко услышать... Значит, он когда-то уже собирался жениться? Рука Кашмиры вздрагивает в его ладони, но она не высвобождает её, продолжая слушать. Кажется, даже не заметив, что пейзаж за окном сменился и они не едут по трассе, а стоят в переулке неподалёку от дома. О том, как глубоко въелись страх и ревность можно судить по тому, что сначала в синих глазах мелькает тень. "И эта тоже была землячкой. Как Анна. Интересно, она до сих пор в Тринадцатом? Они видятся?" но если начать сейчас задавать все эти вопросы - они не сдвинутся с места, всё снова упрётся в то, что Кашмира не доверяет Марку. И тень уступает место осознанию. "Это было давно. Почти двадцать лет назад. А ты сейчас всяко выглядишь лучше, чем она в свои... Сколько? Тридцать пять?" сомнительный способ успокоения, но хоть какой-то.

-Даже не знаю, может, Голди? - Кашмира смеётся и чувствует себя так, словно вокруг неё раскололся слой льда. В конце концов, если бы Марк вёл себя как она - он бы не сделал ей предложение, боясь повторения прошлой истории. И они оба не были бы сейчас счастливы. Но Марк не побоялся... А Кашмира не допустит того, чтобы он снова пережил свою боль. Она его не оставит. Может, не так скоро, как это принято у обычных пар после прозвучавшего согласия, но она пойдёт с Марком под венец. Чем не убедительный пример для борьбы со своими страхами? Как всегда, легко не будет, но оформившееся намерение, подкреплённое позитивным образом - уже небольшой шаг.

-Давай заедем купить вина? Я сварю нам глинтвейн - специи дома есть, но вот запас вина она не пополняла, ведь сама только вчера вернулась из Первого. А магазин совсем недалеко от места их парковки. Кашмира наклоняется к Марку с поцелуем. Сейчас ей хочется устроить обычный уютный вечер на манер их посиделок в Тринадцатом, чтобы окончательно сгладить послевкусие неожиданных и сложных откровенностей. И каталоги с рождественскими украшениями тоже ждут. Девушка пока так и не определилась, в каком цвете хочет украсить квартиру... Может, у Марка есть какие-то свои пожелания или традиции? После столь долгого отсутствия ближайшие пару недель оба собирались провести дома, пусть это время станет настоящим праздником.

Отредактировано Cashmere Lane (2015-02-04 22:12:51)

В Первом никогда не голодали, но даже по сравнению с ближайшим к столице дистриктом в Капитолии намного больше продуктов, вин... Кашмире ни разу ещё не удавалось уйти из магазина, четко последовав задуманному списку. Вот и сейчас к красному сухому вину для глинтвейна отправились набор пряных специй, мятное мороженое, шоколадный сироп, сыр, креветки с рассчетом на завтрашний обед, и большая коробка собачьего печенья со вкусом сыра и говядины. Чтобы немного подсластить пилюлю ожидания Голди. В общем, к дому они добираются с пакетами, но уже более весёлыми, даже Кашмира чувствует себя немного ожившей.

-А что я тебе купила! Соскучилась? Не бойся, мы не бросим такую замечательную собаку в праздник - Голди выносится в прихожую, цокая когтями и бешено маша хвостом, девушка садится на корточки, обнимает собаку за шею, треплет ей уши, целует в морду. Маленькие радости возвращения домой. С Марком они ещё сильнее, одним своим присутствием он делает картинку ярче. Оставив пакеты Метеллу и Голди, сразу засунувшей в них любопытный нос, Кашмира облачается в одну из рубашек Марка, едва прикрывающую ей бёдра, и возвращается в кухню.

-Возникла небольшая проблема. Голди не хочет дружить с оленем - с улыбкой сообщает девушка, доставая ковшик, бокалы, выбирая нужные специи, пока Марк откупоривает бутылку. Смешивая всё необходимое и водружая ковшик на плиту, Кашмира попутно незаметно выдёргивает один из каталогов, заманивающий надписью о "сотне идеальных подарков для него" на обложке. Да, она пока тоже в поиске подарка, но время ещё есть, в конце концов, отправиться по магазинам вместе будет даже веселее. Достоверно идеальный подарок для Марка Лейн пока обнаружила лишь один, и тот сейчас под её рубашкой. Когда от вина начинает подниматься лёгкий пар, Кашмира убавляет температуру конфорки, наливает глинтвейн в специальные бокалы с ручками, ставит на стол сыр, раскладывает по блюдцам мятное мороженое, обильно поливая его сиропом. И сама садится на колени к Марку, растворяясь в ощущении уюта. Наконец-то он дома, эти две недели тянулись нереально долго. Даже глинтвейн не так согревает.

-Я тут кое-что нашла. Но не могу решить... Выбрать золотую гамму? Или синюю, с серебром? Или тебе нравится что-то другое? - золото - цвет первого дистрикта, так они всегда украшали дом, а сине-серебряное сочетание - одно из любимых у Кашмиры, так как напоминает об украшениях с любимыми сапфирами. Но возможно традиции стоит иногда менять. Она подсовывает Марку заложенный салфеткой каталог, открывая его на странице с различными шарами, ангелочками и сверкающими подсвечниками. Отдельно отмечена галочкой даже рождественская красно-белая мантия для собаки.

-Но омелу по дому развесим точно - сообщает девушка, целуя Марка сладкими от шоколадного сиропа губами. Голди уже хрустит под столом своим печеньем и, наверное, сейчас закатила бы глаза, если бы могла.

-Синяя с серебром. Отлично. Мне тоже нравится - довольно мурлычет Кашмира, после холодного сладкого мороженого делая глоток горячего пряного глинтвейна. Мурашки по коже бегут то ли от этого контраста, то ли от голубых глаз Марка, оторваться от которых она сейчас не может. Ей действительно нравится носить мужские вещи - во-первых, это как связующая ниточка, особенно когда приходится сидеть в режиме ожидания, во-вторых, своеобразный способ "метить" своего мужчину. На ткани всё равно оседает аромат духов или лосьона для тела. Она и у Блеска постоянно таскала футболки, но вещи Марка, кажется, идут ей больше - лучше подчеркивают фигуру, Кашмира не теряется в них, как в балахоне.

-А ты выберешь ёлку, ладно? - улыбаясь, когда Метелл поправляет воротник позаимствованной рубашки, спрашивает девушка. Она не оставляла попыток посильно привлекать его к созданию уюта, когда он был дома, а ёлки в отличие от основной массы капитолийцев предпочитала живые. Не так сложно вымести потом иголки, зато запах и атмосфера куда сильнее. Остаётся надеяться, что Голди с визгом не вломится в рождественское дерево на полном ходу, гоняясь за какой-нибудь свежеподаренной игрушкой - за ретривером числились подобные подвиги.

-Мужайтесь, капитан Метелл, нас ждёт серьёзный рождественский шопинг. Мы пойдём кататься на коньках? На снегоходах? Лепить снеговика? В тир? - все предложения перемежаются лёгкими поцелуями. У них в кои-то веки непривычно много времени, а Кашмира не из тех, кто в качестве отдыха запрётся дома, неуёмная энергия ищет выхода во всех направлениях. Например, давно пора найти пару и плюшевому сэру Марку. Другой вопрос, что даже выбираясь куда-то "в люди", Кашмира не стремилась пускать в их вселенную кого-то ещё и вполне этим довольствовалась. Девушка с улыбкой смотрит в глаза Марка - да, вкус у неё отличный, это точно.

-Пойдём к камину? - прихватив ковшик с остатками глинтвейна и подставку, Кашмира легко поднимается и идёт в гостиную. Вино находит приют на журнальном столике, мягкий белый плед девушка с дивана перекладывает на пол, со смехом помогая подошедшему Марку избавиться от свитера. Ей сейчас хочется одновременно и пошалить и помочь ему расслабиться...

-Ложись на плед на живот - чуть ли не переминаясь с ноги на ногу от нетерпения, предлагает Кашмира.

Получив наконец Марка в своё и только своё полное распоряжение, Кашмира вдохновляется за все две недели разлуки. Традиционно жаль, что камин электрический, а не такой, как в Тринадцатом - им бы сейчас очень кстати был треск поленьев и древесный запах... Но мелкие недочеты можно дополнить креативностью других идей. Пока Марк устраивается на пледе, девушка оперативно забегает в ванную и зачем-то, щелкнув на бегу пальцами, снова возвращается на кухню.

-Расслабься и закрой глаза - голос Кашмиры становится таким же мягким и вкрадчивым, как движения. Прежде, чем положить руки на плечи Марка, она из добытого в ванной флакончика капает на ладони несколько капель своего любимого апельсинового масла. Компенсируя недостаток древесного аромата, в воздухе разливается тёплый цитрусовый. Кашмира легко проводит кончиками пальцев по рукам Марка, от плечей, не забывая помассировать большим пальцем и ладони, вновь возвращается к плечам, круговыми движениями проходясь по воротниковой зоне.

-Нравится? Голди, глупая - смеётся блондинка, наблюдая, как ретривер скачет вокруг них - собака считала, что если хозяевам и приходит в голову блажь улечься на полу, то исключительно ради неё, чтобы побыть поближе, и реагировала с соответствующим восторгом. Наконец Голди устраивается рядом, наблюдая за ними с радостным любопытством, а воодушевлённая отзывом и видом спины Марка Кашмира продолжает свои эксперименты. Мышцы вылепленные, как холмы на какой-нибудь объёмной карте. Руки смещаются к центру спины, разминая дельту, спускаясь к пояснице - ей нравится чувствовать, как под ладонями его мышцы расслабляются, а тело становится податливым. Не капитан Метелл, не офицер - её мужчина, такой беззащитный и уязвимый, потому что он дома, с ней.

Хитро улыбнувшись, Кашмира тянется к чему-то у себя за спиной - сюрприз, прихваченный с кухни. В её пальцах оказывается кусочек льда, для контраста. Она касается самым его краешком спины Марка, в разных точках, так, чтобы холод чувствовался, но не доставлял дискомфорта, а потом накрывает эти же точки губами. Волосы касаются кожи Марка, тоже добавляя свою лепту в импровизированный спа-сеанс. Это уже не только массаж, но и игра, не хватает разве что пресловутой клубники со сливками. Даже любопытно, сколько Марк продержится? Кашмира вновь скользит ладонями по его спине от поясницы до лопаток и обратно, повторно оказываясь возле поясницы, её прохладные ото льда пальцы на секунду скользят вниз, по бокам, слегка касаясь живота.

-О чем ты сейчас думаешь? - спрашивает Кашмира игривым шепотом, наклоняясь к Марку. Она закатала рукава своей рубашки и расстегнула одну из верхних пуговиц, да и подол за время её перемещений по пледу уже поднялся чуть выше. Голди поскуливает неподалеку, пытаясь лапой выцарапать себе льдинку из формочки.