В боксе Пита только разбитое зеркало. Несколько дней подряд после того, как он просыпался утром, юноша рассматривал свой бледный лик в искаженном отражении. У него ничего не осталось. Мелларк просыпался от взрыва. Каждую ночь он происходил снова. Прошлой ночью они все погибли, ночь назад выжили, даже те, кто пал у рога изобилия. Память играла с ним в свою игру, но с каждым днем кошмары становились только сильнее, ведь уже вчера он видел на своих руках мертвое тело Китнисс.

В Тринадцатом не стало легче дышать. В бункере с высокими потолками было душно и сыро. Природная бледность Пита Мелларка в темноте дистрикта казалась совсем болезненной, что многие думали, что он слишком болен после взрыва, ранен. И, признаться, Пит был рад воспользоваться передышкой, чтобы осмыслить все, что навалилось на юные плечи.

Его имя вытащили во время Жатвы, и он вместе с Китнисс Эвередин, которая вызвалась добровольцем, отправились в Капитолий, чтобы участвовать в Голодных Играх. Кто-то, вероятно, Сноу взорвал арену с целью уничтожить всех трибутов. Их предупредили и спасли. Долго они не могли добраться до Тринадцатого, и признаться, по мнению Пита, шансов у них было слишком мало. А утром, когда парень пришел в себя, его ждало еще несколько известий. Больше нет Двенадцатого дистрикта. Пит и Китнисс насильно поженили по приказу Альмы Койн.

Мелларк проклинал своего ментора последними словами, ведь это была его идея, но соврал бы, если бы сказал, что не мечтал об этом. Китнисс Эвердин – его первая любовь. Но Пит прекрасно знал, что нельзя заставить кого-то любить себя. Можно играть в любовь, как они делали в Капитолии, зарабатывая внимание зрителей и спонсоров. Но заставить – невозможно. Мелларк избегал Хеймитча, зная, что ментор все равно найдет слова, которые могли бы убедить юношу в правоте свершившихся дел. Но ему было грустно и одиноко. Кроме Хеймитча и Китнисс у него никого не осталось. Родители и братья погибли в Двенадцатом.

Пит пропустил обед и не присутствовал при, должно быть, унизительном разговоре Президента и Китнисс. Хеймитч убедил Хевенсби, а тот в свою очередь Альму Койн, что с ним проблем не будет. С Питом Мелларком никогда не бывало проблем. Особенно сейчас, когда он словно блуждает в темноте, не зная куда идти. Он ищет ориентир, и им становится разгневанный голос Эвередин.

Пит пришел в их общую комнату первый. Никакой одежды, никаких вещей кроме тех, что им выдали утром после того, как их доставили сюда. Слишком бедное начало для семейной жизни. Пит смотрел на свою молодую супругу, не веря, что она обвиняет его во всем этом. Но это была дерзкая Огненная Китнисс, не боявшаяся говорить свои мысли вслух. Мелларк недовольно скрестил руки на груди.

- Думаешь, я рад этому? Ошибаешься, - с обидой произнес молодой человек, не отводя от нее своего взгляда. Китнисс, как дикое животное, стоит прервать зрительный контакт, как она тут же может наброситься. Китнисс сильная. Китнисс справится со всем, что приготовит для нее судьба, но не может понять, почему в свои шестнадцать она должна делить кровать с парнем, которого не любит. Но так ли это? – Здесь все решает Койн. Даже, если бы я сказал, что не хочу, ее это не убедило бы. Хеймитч пытался…

Вряд ли Китнисс верила ему. Но в любом случае, пустые разговоры ничем не помогут. Питу было жаль, что Эвердин так легко забыла ночи, которые они проводили вместе перед Ареной. Все не так плохо, он совсем не плохой человек. Он любил и будет любить Огненную Китнисс, и никому не позволит причинить ей боль.

- Я спрашивал насчет матраца, Хеймитч обещал что-нибудь придумать, - он был готов спать на полу, лишь бы она перестала злиться. – Как Прим? – Пит пытался увести тему, чтобы не говорить о том, что обоим не слишком приятно.

Власть одних людей над другими делает людей несчастными. Пит был более счастлив, когда Сноу был единовластным правителем. У него было больше свободы, он мог оставаться личностью. В этоммаленьком государстве под землей правит Альма Койн, и все делают только так, как угодно ей, и страдают. Мелларк страдал, что не мог защитить единственного дорого человека, оставшегося в живых. Он не мог ничего сделать, чтобы Китнисс Эвердин чувствовала себя защищенной, только быть рядом.

- Прости, - мальчик потупил взор, рассматривая носки своих туфель. Прошло не мало времени, но, кажется, все было только вчера. Взрыв, пути в катакомбах, снова взрывы, крики, страдания. Говорят, счастье в неведении. пит был намного счастливее, когда не знал, что было с его семьей, когда не знал, что Сноу сделал с Двенадцатом.

Они говорили о менторе. О Хейметче Эбернати можно было говориь вечность, и темы не переводились. Пит заметил, как ментору плохо здесь, но сцепив зубы он старается выжить. Это восхищало мальчика. С самого первого дня, когда они сели на поезд, Пит разглядел в Хеймитче что-то, что отказывались видеть другие. Эбернати был особенным, сильным, смелым, но сломанным. Как карандаш, который больше нельзя использовать в рисовании. Эбернати сдался, и воспрял духом лишь тогда, когда Китнисс Эвердин вызвалась добровольцем на эти Игры.

Пит склонил голову и с интересом разглядывал свою спутницу жизни. Непривычно ее так называть. Конечно, хотелось, чтобы однажды Китнисс стала его женой, но не так. А теперь они супруги. Это, как учиться плавать, когда тебя бросают в воду и ждут: выплывешь или нет. Похоже Альма Койн так же бросила их в эту жизнь, чтобы посмотреть - выживут ли. Выживут. Пит Мелларк дал себе слово, что не позволит, чтобы с его Огненной Китнисс что-то случилось.

Питу нравилась Прим. Она была доброй. Не было ничего удивительного в том, что девочка сразу же отправилась помогать пострадавшим людям. Мелларк улыбнулся так же искренне. Еще кому-то есть до него дело. Еще кто-то хотел передать ему привет. Конечно, эта Арена огромный опыт, кто-то стал ему другом-приятелем, кто-то так и остался соперником, но это ничто по сравнению с теми, кого мы знаем с самого дества.

Пит горько усмехнулся, подошел ближе к девочке, взял ее руки в свои ладони, и они вместе сели на кровать. Китнисс повезло, что у нее был Гейл. Надежный Гейл, который в первую очередь подумал о семье подруги. А у Пита такого Гейла не было. И именно поэтому его семья погребена под обломками Двенадцатого Дистрикта. И у него не осталось ничего, кроме воспоминаний.

- Все нормально. Кажется, я привыкаю к этой мысли. И теперь я не один. У меня есть жена, - слабо улыбнулся мальчик. Они создали новую ячейку в этой жизни. - Мне снятся кошмары, Китнисс, и я не знаю, как с ними бороться. Может, я слишком громко кричу ночами, что Койн воспользовалась мыслями Эбернати о том, что ты можешь меня успокоить.

В голубых глазах больше нет гнева. Он осмелился обнять супругу за плечи так, чтобы ее голова коснулась его плеча. Им нужно пройти этот путь вместе. Нет выбора, но вместе идти намного легче, всегда есть плечо друга, которое поддержит в трудную минуту.

- И судя по тому, что в комнате до сих пор нет матраца, Хеймитч либо ищет, где бы выпить, либо ищет новых приключений, продолжая выводить из себя все верхи управления, начиная с Эффи, заканчивая самой Койн, - со знанием дела проговорил мальчик, улыбаясь куда-то в пространство.

Пит не привык сожалеть о том, что с ним происходило. Может, это слишком для семнадцатилетнего мальчишки, но он быстро понял, что нужно смотреть вперед. Если оглядываться назад, то можно потерять себя в настоящем. Китнисс была особенной в его жизни. Их первое знакомство, еще тогда, когда она его совсем не знала. Их первая сознательная встреча, благодаря которой, как многие говорят, они сегодня сидят вместе в этом боксе, плечом касаясь плеча друга. Их первая Жатва, не первая в плане возраста, но она стала первой и единственной для них двоих. Его первое признание на весь Панем о том, что он любит свою Огненную девочку.

- Мы с тобой много дел наворотим. Правду говорят о раннем браке, - с легкой усмешкой на губах, мальчик смотрит на свою жену. Никак в голове не укладывается – жена. Они так молоды, совсем не видели мира, совсем не знают себя, а уже носят обручальные кольца, и что будет дальше? После окончания революции они разбегутся по сторонам, постаравшись забыть то, что им пришлось пережить? Пит мог говорить только за себя. Он однолюб. И полюбив однажды, уже не сможет разлюбить свою Огненную Китнисс.

Их союз не равноправен. Она всепоглощающий огонь, а он спокоен, как лед, монументален. Ему легко тушить все искры раздражения и гнева, которые порой сыплются с нее. Ей совсем не просто воспламенить его, заставить гневаться и злиться. Но это могут сделать другие.

- Хеймитч до сих пор уверен, что ты мы имеем друг на друга влияние. И если свести нас вместе, то мы друг друга обезвредим, - говорить о менторе было легко. По правде сказать, Питу нравился этот мужчина, и после последних событий, он стал ему кем-то вроде отца или дяди. Мелларк без зависти смотрел на Китнисс, у нее была семья, и теперь это его семья. – А ты накинешься?

В голубых глазах юноши светится любовь. Кажется, ему все равно, что будет делать Китнисс, он все равно будет любить ее. Может, это просто что-то подростковое, может, что-то незначительное, но он живет здесь и сейчас, и сполна наслаждается этими чувствами.

- Ему не просто, Китнисс, его можно только пожалеть. Ты же говорила со своим другом, Гейлом, верно? Ты знаешь, как все произошло? И я хочу сказать, что наш ментор проявил себя совсем с другой стороны, в Капитолии, отправившись спасать нашего куратора, - Эффи тоже нравилась Питу, но несколько меньше, чем Хеймитч. Кто-то однажды сказал, что из них вышла бы красивая пара. Мелларк сомневался. Уж больно Эбернати невыносим, и в этом может побороться с его Китнисс. Но с другой стороны, мало кто ставил на их пару, а они все же вместе. – Серьезный разговор?

Пит удивленно посмотрел на Эвердин. Что плохого они могут сделать? Что плохого он может сделать? Мелларку нужно пообещать этой женщине, что он не обидит ее дочь?

- Может, стоило попросить Койн решить все проблемы, раз уж она за нас решила, когда нам нужно жениться? – Пит не боялся, но опасался того, что все может быть истолковано превратно. – Как ты думаешь, кто победит?

На самом деле Мелларка это мало волновало. Не важно, кто одержит победу, если к ней они придут, держась за руки. Так важно чувствовать, что ты кому-то необходим в этом мире. Так важно знать, что в тебе тоже кто-то нуждается. Повернувшись к ней, Пит берет ее лицо за подбородок, приподнимает его, чтобы девушка смотрела ему в глаза и осторожно крадет поцелуй с уголка ее губ. Снова улыбается, поднимаясь с кровати.

- Тааак-с, не мешало бы здесь все устроить, - он разводит руками, повернувшись вокруг своей оси.