В какой-то момент ноги меня настолько не держат, что я все-таки сажусь за стол к Нерону. Но это еще большая пытка, чем стоять. Мы словно многолетняя супружеская пара, постаревшая, уставшая за долгие года брака. И за плечами у нас такой груз вины, обид, совершенных ошибок, что не разгрести и мы внезапно понимаем, что это тупик. Дальше двигаться некуда, но так хочется.
Да, мы с Нероном всегда могли похвастаться нашими удивительно крепкими отношениями. Даже в бытность обдолбанности я могла бежать от Нерона сломя голову, но через неделю, две, месяц, но я все же возвращалась или он возвращал меня, хотя ему на первый взгляд было глубоко по фигу. Это понимаешь уже только спустя какое-то время трезвости, когда начинаешь копаться в этом сплошном ярком и мутном пятне прошлого. И как это не странно, но все же наша нетрезвость тогда шла нам на пользу, потому что мы так легко могли прощать обиды, слова, резкость по отношению друг к другу. Потому что все это меркло в сравнении с тем, как круто нам было.
Нерон говорит, что я не изменилась, но вот я совершенно не чувствую себя прежней, хоть и трезвой. До него и с ним, до наркотиков и с ними, я была такой живой, такой яркой, шумной, я знала чего хочу и я готова была разорвать за это глотку любому. Я стремилась идти вперед. А сейчас я понимаю, что если Нерон уйдет, если мы разойдемся, то все в мире потеряет смысл. Даже моя чертова карьера. Потому что сама жизнь в какой-то момент стала невозможна без этого мужчины. Я задохнусь без него, как мало дитя, глупое настолько, что забыло, как дышать. И вместе с тем, еще никогда я не чувствовала себя такой постаревшей.
Он спокоен, хотя мне кажется, что тут дело не в спокойствии, а в усталости. У него красные глаза от бессонной ночи, руки подрагивают и вся кухня пропахла сигаретами и кофе. Так же пахнет и он, когда обнимает меня. Это запах моих слов, моих глупый нетрезвый действий, моих ошибок. А раньше, это был запах Нерона по утрам, когда я провожала его на работу. Еще буквально вчера.
Он боялся, что я снова подсяду на порошок. Странно, но я никогда не боялась этого после выхода из клиники. Меня будто подрубило от любого вида наркотиков. А вот алкоголь для меня никогда не был опасностью. Еще до Нерона я спивалась до поросячьего визга, когда не могла дотащить себя до кровати и это периодами приходилось делать Валентину. Но тогда это не казалось какой-то проблемой, ведь это же молодость. А теперь со словами Нерона я понимаю, как я действительно слаба, когда дело касается вредных привычек. Алкоголя мне не хватало больше всего с тех пор как я вышла из клиники.
И мне нечего сказать на это. Потому что я не могу обещать, что я больше не сорвусь. Хотя обещание вертится на языке, но врать не хочется. Лучше я промолчу, чем потом нарушу обещание, данное Нерону. Я слишком сильно его люблю.
- Ты же знаешь, что бывших наркоманов не бывает. Не понаслышке знаешь. Я сорвалась, когда вернулась в первый раз из клиники и сторонилась тебя. Мне хотелось вернуть все на свои места. – я шепчу ему в шею, пока моя голова покоится на его плече, хотя в какой-то момент я поднимаю голову и касаюсь рукой его щеки, чтобы взглянуть в его уставшие глаза. Когда же в них появится тот свет, который я видела раньше? Это все из-за меня. – Но я не сорвалась на иголку, помнишь? – это не отговорка, просто есть одна очень важная мысль, которую я понимаю сейчас. – Это была твоя первая неделя лечения. Я с трудом выбралась из клиники, я не хотела тебя оставлять. Но все же поехала домой. Ты бы видел меня, как ловко я заправляла шприц. – горло пересыхает от этих воспоминаний. – И я кажется, даже думала, что ты будешь гордиться мной, что я все сделала сама. И знаешь, что отвлекло меня? Ты опять раскидал свои вещи на мои. А я ведь просила тебя не кидать прокуренный, пропахшие клубом вещи на мои платья. – легкая улыбка скользит по моим губам от этого воспоминания. А тогда было чертовски страшно. – Ты понимаешь, Нерон? Я так сильно захотела тебя задушить твоей рубашкой, что даже не смогла принять дозу.- я смотрю в его глаза и пытаюсь отыскать там хоть какой-то отклик, что я не зря это рассказываю. Что не делаю хуже. – Я не приняла из-за тебя, потому что твои бытовые повадки раздражают меня. Потому что потом я поняла, каким предательством бы это было по отношению к тебе. Потому что мне не нужна дурь, если ты рядом. Я зависима не от наркотиков, я зависима от тебя.
На секунду в моей голове мелькает мысль, что я срываюсь всякий раз, когда боюсь за наши отношения, как вчера. И все, что мне сказала Ева… Я не должна была вестись на ее слова. Но неужели это значит, что я не доверяю словам Нерона, его любви? А может я не верю своим собственным чувствам к нему? Нет, я совершенно точно знаю, что люблю его, но только временами, мне кажется, что жизнь, его, моя, будет легче, если мы разойдемся. Мы столько боли друг другу причинили. Разве возможно все это забыть? Но я не говорю этого вслух, потому что я не хочу больше подталкивать его к уходу. Не хочу делиться этими своими страхами. Они пройдут, когда-нибудь, когда мы будем вдвоем и счастливы. Они пройдут.
- Я очень сильно тебя люблю. – я шепчу и даже шепот срывается. – Я с ума схожу от этого. От ревности. Прости меня, пожалуйста. Я не обещаю, что не буду ревновать, но я обещаю, что больше никто не заставит меня сомневаться, что наши отношения – самая правильная вещи в мире. Я не отпущу тебя. Ни за что не отпущу, понимаешь?– я зарываюсь пальцами в его волосы и целую, медленно, осторожно, не рассчитывая, что он ответит. Но он же не уйдет, он не оставит меня? Не после его слов о том, что я нужна ему. Боги, как же я хочу его. Сейчас, так не вовремя, так неудачно. Хочу стереть вчерашние воспоминания его руками, скользящими по моему телу и своими губами на его шее. Боги, ну как же не вовремя! И я прерываю поцелуй, пытаясь отдышаться, хотя, казалось бы, с чего мне терять кислород? – Тебе нужно отдохнуть. Давай, ты пойдешь в душ, а потом ляжешь и поспишь? Тебе нужно поспать.
А мне нужно остыть. Я не могу ластиться к нему, после того, что произошло. После того, какой он меня видел вчера, и после моего отвратительного, унизительного вида. Только руки ломит и тело горит от его тепла и мне так и хочется провести руками по его плечам, спустившись к спине. Все как всегда не вовремя.

Отредактировано Regina Lucia-Scaevola (2015-05-19 11:42:10)

А все-таки мы долбанные наркоманы. Такое ощущение как будто нам патологически нужно быть зависимыми от чего-то. И наркотиком может стать любая вещь, даже человек. При том что раньше никто из нас не испытывал ничего подобного. Мы отвергали любовь и не знали, что это и для чего, реальна ли она. Я так вообще в нее не верила.
У Нерона есть его лампочки, гонки, у меня - работа. В целом у нас есть достаточно, чтобы заполнить наше время и пространство в душе. Весь Капитолий так живет. Мы употребляли и были вместе, лечились и были вместе. Как будто жизнь одного невозможна без другого. Романтика, хули. Это не значит, что если Нерон уйдет, я тут же умру. Просто жизнь без него возможна, но чертовски ошибочна. И бессмысленна. Потому что даже моя работа теряет смысл, если я не смогу услышать каверзные комментарии от Сцеволы. Глупые, каверзные, пошлые комментарии моего самого любимого человека.
- Не лечится? Это не страшно. С тобой сможет ужиться только такая больная, как я. И это удачно. Сужается круг конкуренток по твою душу.
Я пересаживаюсь на Нерона и, черт, это самое приятное ощущение за последние месяцы. Я будто восстаю из пепла в его руках. Хотя он же меня и сжег дотла. Я провожу рукой по его волосам, зарываясь в них и откидывая голову, когда его губы скользят по моей шее. И с моих губ даже срывается тихий стон. Каждое прикосновение как новый ожог. И внутри меня начинает гореть огонь, и Нерон мне срочно нужен как вода, чтобы затушить пламя. Но самое кайфовое, что я знаю, Сцевола не только не затушит, он разгонит это пламя до размеров катастрофического пожара. И я снова захочу в нем сгореть. С ним.
Я чувствую, как он аккуратен. Мой мужчина, мой Нерон. Он так терпелив, он держит свое слово, хотя даже я чувствую это подрагивание его пальцев на моей шее. И я прижимаюсь к нему, целуя его постепенно более настойчиво, потому что не могу больше держать это в себе.
- Тебе больше не придется ждать. - шепчу я сквозь сбившееся дыхание. - Я хочу тебя. Прямо сейчас. И даже не спрашивай готова ли я, ты убьешь все желание.
Возможно это самое неподходящее время, а возможно оно как раз самое логичное после пережитого. Нет, я не хочу заглушить стыд и боль, которую я причинила Нерону сексом, я не предлагаю секс в качестве извинений. Я и правда хочу его сейчас. Не знаю почему именно сейчас, но у нас всегда все очень странно. Пора сделать шаг вперед. И если с кем-то я и готова сделать этот шаг, то только с Нероном.
Я расстегиваю пуговицы рубашки и сбрасываю ее на пол, оставаясь в одних пижамных штанах. Обхватываю лицо моего мужчины ладонями и целую. Медленно двигаюсь на нем, с каждым разом прижимаясь все теснее. Невероятные ощущения, когда наши языки сплетаются уже не в невинном несмелом поцелуе. Мы хотим друг друга и кажется все как обычно, но только сейчас ощущения совсем другие, недели те, которые я помню с нашего последнего раза. А когда он был, этот последний раз?
Я поднимаюсь с Нерона, снимаю с себя штаны, оставаясь в одном белье. Подхожу к рабочей поверхности и облокачиваюсь на нее, глядя на Нерона.
- Иди ко мне.  - тяну к нему руки и едва он оказывается передо мной обнимаю его за бедра, прижимаясь и желая почувствовать его возбуждение. Я тоже хочу его, потому что все внизу живота горит от желания.
Нерон может и не помнит как именно он имел Мелиту на кухне. Но помню я. И это будет мой первый шаг вперед. Я сотру воспоминания о стонущей девке, заменив их своими стонами и Нерона. Потому что теперь это не его сон, это - наша реальность. Реальность моих рук скользящих по его плечам, спине, забирающимся под ткань пижамных брюк. Реальность моих губ, которые не могут оторваться от его губ, шеи. Мне его тоже не хватало. Я понимаю это сейчас. А всего лишь надо было сделать шаг навстречу его страху. И напиться...

Это смешно Сцевола мы же каждый раз начинаем заново. Или нет? Раньше даже если мы разбегались то по возвращению друг к другу мы продолжали наши недоотношения, будто и не было перерыва. А в клинике напротив мы начинали заново. И теперь. Так что же такое наши отношения? Вечное начало или незавершенный финал?
А впрочем мне плевать потому что с этим человеком я готова начинать бесконечное число раз, потому что он – мой и больше ничей. Никому его не отдам. Тем более Еве, этой зазнавшейся суке, которая меня довела. Я уж точно больше не позволю себе разрушать то, что мы каждый раз отстраивали. Да, наши прошлые ошибки никогда не забыть. И их ни в коем случае нельзя хоронить. Мы будем помнить, чтобы идти дальше.
Нерон быстро избавляет меня от белья, а я уже не могу ждать, когда чувствую как он трется о меня. И у меня даже дыхание перехватывает и я ловлю это дыхание с его губ, как с единственного источника. Я с готовностью раздвигаю ноги, принимая его в себе и даже стона не срывается с моих губ, а сама я замираю, ощущая как он заполняет меня всю. Черт, как де мне этого не хватало, как я могла этого бояться, жить без этого? И я мёртвой хваткой цепляюсь в его плечи отклоняясь назад и подаваясь к нему бёдрами, чтобы он вошёл глубже.
- Не в первый раз. Тебе вообще везет на девственницу. - я смеюсь, сжимая пальцами его подбородок и целуя.
И чем дальше, тем больше я загораюсь. Только Нерон внезапно останавливается и я как будто выныриваю из прекрасного сна. Он говорит о том, чтобы начать сначала, он ржет, спрашивая моё имя, а я злюсь. Я не против смехулечек, но не в такой момент, когда я лишаюсь девственности во второй раз. Или уже в третий? И я собираюсь высказать Нерону все, что я о нем думаю. Он поступает хуже, чем я. Он обламывает в самом процессе. И я хочу его убить. Но с его резким толчком и быстрым темпом, я вскрикиваю и цепляюсь в его бедра, стремясь к нему. Убийство можно отложить.
Я опираюсь руками на стол, отставляя зад и резко задирая голову и выгибая спину, когда он входит. Мы замедленны, наслаждаясь каждым движением, мы целуемся, не отрываясь друг от друга.
- Я тебя обожаю, Сцевола. Боги, как я тебя обожаю!
Его движения постепенно ускоряются, а руки лежат на моей талии и притягивают к себе. Он входит глубоко и резко, так легко и я чувствую как сжимаются мышцы внутри. Кричу в голос, когда оргазм накрывает меня с головой и шепчу имя моего мужчины, чувствуя, как он выходит из меня.
Меня прошибает холодный пот всего на секунду. По крайней мере мне так кажется. Я не на таблетках, Нерон без резинки. Всё могло повториться. Повториться, блядь! А может и не могло. Если я бесплодна, то уже никакая защита не нужна.
Я всё ещё опираюсь на стул, тяжело дыша и прокручиваю в голове эту мысль. Которую конкретно, я понятия не имею. Но вот теперь я совершенно точно понимаю, что хочу заглушить этот рой мыслей. Я выхожу из транса резко и быстро. И если Нерон что-то и говорит мне, то я его не слышу, потому что сейчас мне нужны не слова.
Обнимаю Нерона и целую, утаскивая его за собой в спальню.
- А теперь нормально исполни свой партнерский долг. - я улыбаюсь, не переставая его целовать и скользя рукой к его члену. Я говорю партнерский, хотя мы же вроде пара. Или любовники. Какой долг Нерон должен исполнить? - Любовный. Да, любовный долг. Ты достаточно отдохнул. Пора за работу.
Мы снова занимаемся сексом, только теперь я невольно улавливаю и прослеживаю то, как Нерон надевает презерватив. Ему наверно дико ловить мой взгляд и самому дико, что я вдруг шугнулась. А я будто испугалась, что вновь уйду на голодание, уйду в себя и весь прогресс будет потерян. Но это не так. Мы движемся в постели, теперь медленно, совсем не торопясь и ловя дыхание друг друга. Я постанываю от его движений, я целую своего мужчину и не могу не смотреть ему в голубые глаза. Теперь я вижу в них тот свет, который раньше зажигал и меня.
- Я люблю тебя. - шепчу ему в губы, когда мы оба лежим, подрагивая от только что накрывшего нас обоих оргазма.
Я люблю его.
Но вокруг нас так много всего, так много воспоминаний, так много людей, которые были в нашей жизни. Их так много. А я хочу только Нерона.
Я провожу пальцем по линии татуировки Нерона, целуя ее контур и слегка кусая его за плечо.
- Давай уедем куда-нибудь. Только мы вдвоем. От всех, от всего. Я соскучилась по тебе.

Нерон загадывает какой-то грандиозный план, едва с моих губ слетает предложение куда-нибудь уехать. Я вижу как Сцевола загорается идеей. Это слышно по тону его голоса и этой хитрой ухмылке, которую я так люблю. Этот гаденыш точно что-то задумал. А мне плевать. Главное что мы едем вдвоем, только он и я и никого больше. Нам это очень нужно, ведь у меня ощущение что мы потерялись среди этой пестрой толпы, бывших, сплетен и прошлых ошибок. Если уж начинать заново, то в новом месте. И мне плевать куда он меня повезет. Хоть на край света, хоть в дикушку, где нет привычных нам благ Капитолия. С милым рай в шалаше, да?
Блядь. Ну я же это не буквально.
Что для Нерона удобные вещи? У меня есть пара туфель, где шпилька 12 см. Туфли шикарные, на выход, но пиздец не удобные. Иначе не скажешь. А есть другие туфли, тоже 12 см шпилька, но в них как в тапочках. Удобно... Удобно... Очевидно что в зауженных юбках мне будет неудобно ходить. Но я беру парочку узких вечерних платьев. Удобных! Юбки, блузки. Несколько брюк. Пару джинс и свитер. А еще несколько купальников. Я долго таращусь на последнее, а потом вдруг вытаскиваю их.
- Пожалуйста, любимый, скажи что мы едем не в Четвертый. - я внезапно понимаю, что вот туда я точно не поеду. Совершенно точно. И к моему счастью Нерон, даже без шуток, заверяет меня, что мы не едем в Четвертый.
Нерон копается в работе, пока я собираю чемоданы. Его нежное сердце не выдерживает таких сборов. А я держу в руках купальники и возвращаю их обратно в чемодан. Бассейны никто не отменял. Может устроим джакузи как-нибудь вечерком. Мы собирались провести это время вдвоем, по максимуму. Это наверно будет первая наша поездка куда-то на трезвую голову, когда в наших отношениях все более менее нормально, насколько это может быть нормально у нас.
От вещей меня отвлекает звонок Валентина, который сообщает, что он отправил фотографии мои с Евой, точнее Евы со мной, мне на почту. У меня внутри что-то обрывается, но я удерживаю себя от возможной истерики. Я решила это отпустить.
- Конечно, до Евы тебе еще как до луны, детка, но...
- Спасибо, милый. Пока, целую.
Мне пришлось заткнуть Нерону рот ладонью, потому что Валентин стоял на громкой связи и Нерон его прекрасно слышал и уже открыл было рот, чтобы высказать моему менеджеру. А мне только очередной их ругани не хватало. Поэтому прежде чем просмотреть фото, мне приходится слегка остудить пыл Сцеволы и направить его в другое русло. А вот когда мы уже смотрим фотографии, я начинаю понимать о чем говорил Валентин. В Еве столько страсти, столько скрытой угрозы. Она будто затаившаяся тигрица и взгляд, ее взгляд на меня абсолютно хищный. Меня даже передергивает. Она по праву носит статус лучшей. А потом Нерон ляпает это. Я крутая. Я крутая? Да, черт возьми, если мой мужчина, кинувший эту "лучшую" ради меня, говорит, что я крутая, значит так оно и есть.
- Ты - мастер комплиментов.
Я целую его и продолжаю перенаправлять всю его страсть на себя. Мне нравиться отвлекать его от дел, от работы и ругани. И даже мои несобранные три чемодана могут подождать.
Я редко путешествовала. Первый, Четвертый. Обычно, дальше Четвертого никого не пускали. Типа чего там такого делать нам, простым смертным? Нерон так и молчит, не признаваясь куда меня везет, хотя я соблазняла его самыми извращенными методами. Но мужчина - кремень, он не поддался и лишился минета. Наверно, оно того стоит.
В поезде мы долго молчим, просто пялясь в окно и обнимаясь. Мне так тепло в руках Нерона, так спокойно, так безопасно. И уже ничего больше не надо, только бы этот момент длился вечно. И эта дорога тоже располагает. И мне нравится пейзаж проносящийся за окном. Я всегда любила природу. Правда, издалека. Но сейчас со мной рядом любимый мужчина, дороже которого нет никого и я готова ехать куда угодно и сколько угодно. Просто то, что я говорила прежде действительно оказывается правдой. Дом там, где Нерон. И мы так же часами не вылазим из постели. Разве что, я дергаю Нерона всякий раз, как вижу, что-нибудь занимательное.
- А все-таки... - на моем лице очень задумчиво и серьезное выражение лица. - Хорошо что я тебя тогда обломала в первую нашу встречу. Счастливей меня теперь нет в Панеме.
Мы подъезжаем к Пятому, когда утром я просыпаюсь и иду к Нерону, шаркая тапками и на ходу зевая. Он смеется, обнимая меня и показывая свой сюрприз. Я почти продрала глаза, чтобы оценить сюрприз. Мне не хватает только поцелуя Нерона, потребность в котором я тут же восполняю. И только тогда смотрю на эти бесконечные электросети, провода, вышки. Их много и все они блестят металлическим светом. Я провожу пальцами по волосам моего наэлектризованного мужчины и вытворяю ему какой-то несусветный хайер на голове.
- Владения? Громко сказано для того, кто делает деньги, сидя в офисе и нагибая деловых партнеров. В моем свитере из чистой шерсти больше электричества, чем здесь. - я смеюсь, хотя на самом деле меня впечатляют размеры вышек и их массивность. В Капитолии нет ничего подобного, только тусовки, экраны. Так что Пятый и владения моего электрика для меня вроде как экзотика. - Единственные твои достойные владения - сейчас у тебя в руках. - целую его, подаваясь к Нерону всем телом. Чушь. Нигде нет столько электричества, сколько в нас с ним. - Мой энергетический вампир. Раз уж мы приехали на твою кровную родину, то может ты наконец станешь более подвижным.
Дразнить его так здорово и видеть этот азартный огонь в его глазах. Мы всегда играемся друг с другом. Но если раньше эти игры приводили к катастрофе, то сейчас мы знаем меру.
Я иду одеваться и конечно выбираю одно из своих платьев. Черные туфли и строгое пальто. Нерон ржет. И это первый звоночек, который я пропускаю мимо ушей, но вроде который должен меня насторожить. Нас забирает водитель и мы долго едем вдоль полей с тем самым металлоломом, вышками, а еще ветряные мельницы. И мне нравится. Все очень красиво, уютно, необычно. Я сижу в машине, в объятиях моего мужчины и задумчиво играюсь с его пальцами. Внутри меня все горит от любопытства.
В конце концов мы выезжаем за город и снова едем около часа-полутора. Машина останавливается и я этому безумно рада. Честно говора у меня уже задница устала, а вопросы на тему монархических замашек у меня уже закончились.
Я выхожу и обозреваю владения моего мужчины. Это просто фееричное зрелище и вид просто божественный. Такой простор. И только маленький домик между полями и лесом.
- Милая хибарка. Это местная достопримечательность? Самый маленький домик в Панеме? Ты здесь держишь лепреконов? - мне вообще в голову не приходит, что мы здесь можем жить. Я вообще таких маленьких домов никогда не видела. Нерон снова ржет и только тогда я замечаю как водитель тащит мои чемоданы в дом. Я опять не сразу понимаю, у меня в голове не укладывается как можно жить в этой крохе. - Ты должно быть шутишь, Сцевола. В этом доме не поместятся даже мои вещи.
Нетвердой походкой я ступаю через порог дома. Жду, когда водитель оставит нас. Мне это очень нужно. Хотя нет, стой, чувак, не оставляй меня здесь, не уезжай! Боги! Этот дом похож на дом маньяка, хотя никогда не была у маньяков. Деревянный с камином, на стенах чучела животных, на полу шкуры этих самых животных. Хм, а вообще очень неплохо. Типичный охотничий домик в лучших традициях. Но я все еще с опаской хожу по дому, боясь что он развалится от моего шага.
- Ты должен был сказать, что мы будем жить в... этом. Я больше не люблю твои сюрпризы. Боги, Нерон, тут хотя бы есть электричество?
Вообще я тупею на ходу от шока и имею в виду элементарные блага человечества, потому что тишина внезапно так накрывает, что я просто в шоке, я теряюсь.
- Мы как будто на краю Вселенной! - я подхожу к Нерону и смесь растерянности и ужаса сменяется улыбкой. - Мне нравится.
Холодильник заполнен едой, Нерон разжигает камин, я кутаюсь в плед, стоя в одном белье и копаясь в чемодане в поисках хоть каких- нибудь теплых вещей. Нахожу джинсы и свитер. Держу их в руках, глядя как Нерон сидит у камина, ковыряется в дровах.
- Думаю, нам надо использовать естественные способы обогрева. А то я забыла свои шерстяные панталоны. - я подхожу к Нерону и сажусь рядом с ним, отбрасывая плед в сторону и обнимая Сцеволу. - Я слышала, самый действенный способ - это тепло человеческого тела. Продолжим начинать все сначала? В машине у меня мышцы затекли.
Боги, как же я люблю это бородатое чудо. Я готова ему простить и спустить с рук выездные выходные на край света. Отсутствие роскошного дома и убранства. Теперь мне даже нравится этот маленький дом. Я не хочу отходить от Нерона далеко. С милым рай в шалаше? Нихрена. Но 2 недели потерпеть можно. Тем более что 2 недели с моим человеком.
И это я еще не задумалась, что меня ждет готовка. Я буду полноценной домохозяйкой. Даже смешно. Но ради Нерона...
- Я люблю тебя, бородач.

Отредактировано Regina Lucia-Scaevola (2015-05-21 12:30:25)

Нерон оценил шутку про шерстяные панталоны. А будет ржать и дальше, то я их точно прикуплю, чтоб неповадно было.
- Ты хочешь стать импотентом? – я смеюсь в ответ, устраиваясь под ним и растворяясь в этом моменте.
Нам хорошо вдвоем, в этом маленьком тесном доме, где потолки вроде и стандартные, но гораздо ниже чем в лофте Нерона. И мне все кажется, что стены сжимаются, как при гребаной клаустрофобии. Но зато Нерон всегда был в поле зрения, стоило только сделать несколько шагов или протянуть руку. Мы были очень близко друг к другу и это было восхитительно, после столь долгого времени разлуки. И хотя мы и давно спали вместе, но отсутствие секса будто выстраивало между нами преграду, тонкую незримую. Или я ее выстраивала своим страхом.
Но сейчас все было идеально, как никогда. И хотя вопросы быта застали меня врасплох на следующий день, когда я столкнулась с отсутствием некоторых привычных мне вещей и в итоге завтрак состоял из мытых овощей, зажаренного бекона и омлета. Это все, на что я сподобилась без привычных предметов кухонной утвари. Впрочем, Нерон был доволен и этому. Он есть за троих, и куда только лезет столько?  И я задаю этот вопрос вслух. И получаю в ответ, что ему есть куда расходовать калории. Лыбится. Я знаю эту его пошлую ухмылку, когда во фразе двойное дно. Ему везет, что в его руках тарелка с едой, которую я готовила, потому что иначе, я бы спихнула его на пол и сама бы навалилась сверху, предлагая разогнать эти калории прямо сейчас. Или ему как раз не повезло?
Я не ожидала, что в доме будет так холодно и конечно, из пижам у меня одни шелковые сорочки, шортики, маечки. Мне до безобразия холодно, поэтому под одеялом я как будто спрут, оборачиваюсь вокруг Сцеволы, отбирая его тепло себе. А он зараза горячий. Во всех смыслах. И это одна из новых причин любить его.
Мы много гуляем, когда я откапываю ботинки, джинсы, рубашку и меховую куртку. Правда это не значит, что мы должны ходить по грязи. Боги, я никогда не думала, что лес такой грязный. И там так много всякой живности, которую я оказывается терпеть не могу. Постоянно кто-то летает и я постоянно от этого кого-то отмахивалась.  Едва что-то пролетало у меня над ухом и я слышала жужжание, как тут же кидалась к своему защитнику с визгом.
- Нерон, тут кто-то летает. Посмотри он не запутался у меня в волосах.
Меня передергивает, мне стремно, противно, страшно. Я действительно не в восторге от летающей живности, мало мне ползущих. А Сцевола ржет, еще и вслух шутки откалывает, тем не менее послушно и напоказ проверяя мои волосы, удостоверяясь, что там никого нет.
- Я тебя здесь закопаю. – огрызаюсь я в ответ на его комментарий про сломанные ноги и тут же спотыкаюсь о большой корень, словно в наказание за сказанное, чуть ли не падая, но вовремя хватаясь за дерево второй рукой. И тут же издаю писк. Мокрый вязкий мох пополам с грязью остается на моей руке. – Нерон! Салфетки, быстро, Нерон! Или дай я тебя обниму, я же люблю тебя.
Я даже пританцовываю на мете от этого противного холода на руке. Как-то раньше природа казалась мне более эстетичной и манящей и я не готова была встретить такие реалии. Хорошо хоть я додумалась набрать влажных салфеток с собой, за которым Нерон сейчас лезет в мою сумку и которыми вытирает мою руку, заботливо и тщательно. И снова ржет. Я его ненавижу. И обожаю. Хотя такое наверно невозможно.
Мы выходим на чистое поле на небольшом холме, когда нам встречаются пара людей. Мать и дочь, как позже узнается. Нерон заводит с ними разговор, а я только наблюдаю, вдыхая чистый прохладный воздух и держась за руку Нерона, одной сплетая с ним пальцы, а другой – за локоть. Пока мать выпрашивает работу для себя и для дочери, я укладываю голову Сцеволе на плечо и думаю о том, что это должно быть, ужасно, выпрашивать работу. Я помню, как я попросила Валентина придти ко мне в клинику и напрашивалась к нему в подопечные. Это было унизительно, но  это было для меня необходимо. Я должна была чем-то заняться, чтобы больше не думать о наркотиках.
Мне не было жаль людей из других, более бедных дистриктов. Политика Сноу меня никогда особо не трогала, пока она не касалась меня лично. А все эти люди… Ну что тут скажешь, пока капитолийцы травятся передозами и давятся деньгами, купаясь в них, остальные жители Панема борются за лишнюю монету. Богатые и бедные будут всегда и пропасть между ними будет вечной. Таков закон. И у власти всегда будет больше денег, потому что власть не может быть как все. Нет, мне никого из этих людей не жаль. Я – капитолийка, чего вы хотели?
А тем временем проскальзывает фраза о том, что девушка потеряла ребенка и теперь лечится травами. Я напрягаюсь и не могу понять, то ли я цепляюсь в руку Нерона мертвой хваткой, то ли он в меня, но определенно я прижимаюсь к нему ближе, будто вообще желая слиться с ним воедино и выпасть из этого разговора. Такое никогда не забыть, то что произошло, но я надеялась, что хотя бы немного жизнь даст мне отдых. В Капитолии она поправилась бы быстрее? Вот уж сомневаюсь. Даже наши медики ничего не могут с этим сделать. Да, медицина у нас была на уровне, но я пару раз в забытьи ловила себя на прочтении статей о том, как матери лишались своих детей на ранних сроках до 6-7 раз, а потом все-таки вынашивали. Прогресс, мать его. Только я вот после той больницы в Четвертом, больше ни разу не ходила к гинекологу, не проверялась. Я даже до больниц в принципе не доходила, не то что узнавать, на сколько я способна к деторождению.
Мы с Нероном не поднимали этот вопрос с тех самых пор, как я высказала ему все на той арене. Это было наше негласное условие, да и вспоминать было больно. Слишком темный момент в моей жизни, который я никогда не забуду. Слишком много всего было тогда к Нерону. Обида, ненависть, предательство, опустошенность. Этот негатив захлестывал и мы расстались а так не должно было быть. Ребенка не должно было быть.
- И ты все еще хочешь ребенка?
Я спрашиваю с искренним удивлением. Я не понимаю, как после такого можно хотеть детей. Потому что я никогда не хотела, не думала, а теперь и боюсь думать. Не то чтобы мне страшно за ребенка, его здоровье. Мне в первую очередь за себя страшно. И противно. Да, еще противно, что второй раз я снова не захочу малыша, он снова будет нежеланным. Остаток этой нелюбви и отвращения к возможному дитенку до сих пор противно отзывается гнилью на языке.
- Мы с мужем хотим. – кивает она, отвечая тихо, но только в голосе наряду с пустотой сквозит надежда. Странное сочетание и до безобразия щемящее.
- Купи эти цветы. – я целую Нерона в щеку. – Они мне нравятся. Только не продешеви.
Тонкий намек на то, чтобы Нерон переплатил за столь скромный букет. Но Сцевола никогда не был жаден до денег. Хватка, да, у него была цепкая, он не упустит свой куш. Но вот жадность вообще не его стезя. И как не странно это большое качество для мужчины.
Покупка завершена и мы с Нероном возвращаемся домой, снова через лес и я снова верещу на весь лес, что на меня кто-то сел. Мы находим огромный дуб, которому, кажется дофига много лет и его размеры впечатляют, а корни толщиной как три меня. Это удивительное и магическое зрелище. И в глубине леса пахнет влажной землей и травой и мы с моим мужчиной долго стоим под этим деревом и целуемся. А вокруг нас абсолютная тишина и только редкая трель птиц разрывает эту густую тишь. Даже наше дыхание совершенно спокойное, потому что мы никуда не торопимся, а наслаждаемся моментом.
А едва я переступаю порог дома, как цветы отправляются в разожженный камин. Я закрываю дверцу камина, чтобы дым не шел в дом и наблюдаю за тем, как желтые цветы скрываются за густым серым облаком. Я не хочу видеть эти цветы и они мне ни разу не понравились, наоборот, они вызвали острый приступ тошноты и руку будто жгло, пока я несла этот букет. Они напоминали о той девушке, которая хотела ребенка вновь. И я ненавидела ее, потому что она хочет этого ребенка, а я – нет. И не захочу.
- Я собираюсь готовить ужин. Хочешь чего-то определенного? – но я не собираюсь сильно заморачиваться на счет готовки. Сегодня будут стейки на косточке. Их довольно просто готовить и даже особых приборов не нужно. – В холодильнике полно мяса. Добытого, конечно, не тобой. – я разворачиваюсь к Нерону отрывая взгляд от горящих цветов. – Ты у меня добытчик в других сферах. – он обнимает меня и кажется я читаю в его взгляде тревогу. Но я только смеюсь и целую его, проводя рукой по его уже такой нехилой бороде и выскальзывая из его рук, отправляясь на кухню.
А ночью я отвечаю на его поцелуи и ласки, хотя до последнего момента была уверена, что не захочу этой ночью близости. Но в самом деле, дело вовсе не в Нероне, дело во мне, в моем собственном стыде и страхе. А Нерон… Его я люблю и только он дает мне такой необходимый покой, тепло, в котором я согреваюсь и будто в душе что-то заполняется. Он – мое все и с ним ничего больше в жизни не надо. Даже нормального блендера.
Следующие дни мы так же гуляем по окрестностям. Вокруг так тихо и хорошо, что не хочется куда-то выезжать, в тот же город. Не хочу никого видеть из людей и что странно, Нерон еще не задолбал меня настолько, что не хочу видеть его морду. Наоборот, я привязывалась к нему еще больше, еще больше ластилась и вела себя будто чертов маленький котенок, требующий внимания. Потому что мы были одни и могли себе позволить такие вещи, которые никогда не позволим не то что на глазах у других, но даже в Капитолии. Эта обстановка уединения действовала на нас как-то слишком романтически.
Я прошу Нерона затащить меня на самый верх ветряной мельницы, которая вырабатывает электричество и кроме всего прочего даже прошу Нерона рассказать или хотя бы попробовать объяснить, как это все работает. К моему великому счастью, на верхатуру забираются при помощи лифта. Ступеньки бы меня убили, но возможно, мы пойдем по ним вниз, все же я хочу почувствовать этот масштаб. Наверху холодно и ветрено, но зато вид открывается восхитительный, что я даже рот открываю.
- Тебе бы еще пару кукурузных полей и ты бы прекрасно подошел под типаж кантри боя. – я ухмыляюсь и целую Нерона, когда он обнимает меня со спины и я накрываю его руки своими. Мы слегка качаемся в такт какой-то ведомой только нам музыке, и я задумчиво улыбаюсь. Вид и правда восхитительный. – Надо приезжать сюда. Ну, знаешь, в будущем, когда город совсем достанет. Не думала, что скажу это в свои почти 23 года, но мне нравится здешний покой и тишина. Здесь очень здорово, когда только мы вдвоем. – я целую моего мужчину в щеку, пока его голова покоится на моем плече. Мы оба наблюдаем за приближающейся грозой и вдалеке уже искрятся молнии. – Если только мы не захотим соврать куш и не оправдаем ставки на то, что мы снова разбежимся.
Да, в Капитолии до сих пор гадали, как долго мы еще с Нероном будем терпеть друг друга трезвыми. Возможно, даже народ рассчитывает, что вернувшись из поездки мы тут же разойдемся, потому что не ужились вместе. А нам плевать, мы над этим даже не задумываемся. Живем, как живем, снова сегодняшним днем, лишь слегка касаясь будущих планов, в которых мы почему-то все еще вместе. И кажется, только мы двое и верим, что на этот раз все будет надолго.
А ветер усиливается и мы даже не замечаем, как грозовые тучи закрыли небо и нависают над нами. Нерон говорит о том, что надо идти, иначе мы не успеем домой до грозы, потому что путь действительно не близкий. И мы таки не успеваем. К тому времени, как мы спускаемся вниз, дождь льет во всю и ветер неистово вертит эту чертову мельницу.
- Нас же не шибанет током? – спрашиваю я, как-то пространно глядя на бушующий ураган. – Знаешь, я не планировала умереть от удара током. Говорят, не слишком эстетические зрелище.

Нерон шутит и говорит, что шутит, но на самом деле это ведь не шутки, подохнуть из-за удара молнии. И честно, меня волнует именно эстетичность этой картины, но никак не сам факт. Обгоревшее тело, фу. Забавно, но даже после всего, что произошло со мной и Нероном, после того, как меня дважды возвращали к жизни, а Нерон избежал смерти в автокатастрофе, я все равно не верю, что с нами может что-то случиться. Пусть даже мы во все эти наши моменты смерти были вместе, вроде как парой, но все же, как-то это не логично, если мы умрем от удара током вдвоем здесь, в глуши, после всего, что между нами произошло. Логика смерти. Я гребаный философ.
Мне не очень улыбается идти под проливным дождем домой. Не то что идти, но бежать. Но я следую за своим мужчиной, потому что, ну как же, он же мужик, а я должна выполнять его указания. Если бы Сцевола слышал мои мысли, он либо посмеялся бы в стиле: Ха-ха, Регина Люция выполняет чьи-то указания, ха-ха. Либо он бы точно отмочил какую-нибудь пошлость, самое грязное извращение, на которое способен. И я точно знаю, что глаза бы его заблестели, а я так люблю этот блеск, что не могу устоять.
В общем, я бегу за ним, потому что готова бежать за этим невозможным и до безумия любимым мужчиной куда угодно. Только мы конечно попадаем в самый дождь, и нас словно из ведра окатывает так, что через каких-то 3 минуты мы уже мокрые насквозь. Но в этом беге, сквозь грозу есть что-то возбуждающее. Не в плане сексуально, а жизненно. Я сейчас как никогда чувствую жизнь и сердце готово выскочить от нагрузки от бега, а еще потому что, я не знаю, я хочу остановиться и стоять на месте, пока на меня проливается ураганный дождь. Я отфыркиваюсь от капель дождя на губах. Хорошо, что косметики на мне минимум, даже практически нет, по моим меркам. Постепенно я начала привыкать к такой жизни и оставила каблуки и макияж отдыхать в сторонке. Модель на отдыхе. И да, Нерон может и прав, что 23 – это уже большой срок для модели, но я намерена вырваться в первые, все равно. Потому что теперь это принципиальный вопрос.
И я останавливаюсь, пытаясь отдышаться, пока Нерон догоняет меня. Мы смотрим друг на друга и начинаем смеяться. Нет, это нереально, добраться до дома живыми. И какой толк теперь вообще бежать? Только вот у меня голову занимаю не мысли о возможной простуде, а о том, как я на самом деле счастлива. Мы с Нероном, такие разные, но сейчас, при том, что между нами расстояние в шаг, мы такие родные, одинаковые. Мы – одно целое. Потому что он тоже счастлив, я вижу это по смеху в его глазах, потому что в моих тоже самое. Мне хочется кричать и прыгать под этой грозой, под этим небом. Мне как молодой девчонке, словно мне 16, хочется целоваться, танцевать, но главное, что все это я буду делать с моим любимым человеком, без которого я просто не могу дышать.
Но как оказалось и с ним порой тоже дыхание перехватывает. Особенно в тот момент, когда он делает мне предложение. Предложение мне. Я же сейчас не пьяна, правда? Это происходит в реальности, а не в моем прокаченном наркотиком мозгу?
Меня удивляет не само предложение, а то, что за ним скрывается. Я, честно говоря, понятия не имею, что ответить на вопрос Нерона. Черт, я правда не знаю. Просто, я наверно никогда не думала о том, что смогу выйти замуж по любви, а может, потому что когда-то сказанное Нерону, что не выйду никогда за него замуж, было внутренней уверенностью. И дело не в том, что я не хочу. Я правда не думала об этом. Боги, он же это не из-за моей шутки про ставки на долгосрочность нашей пары? Я же это просто так ляпнула. Я не понимаю.
Я не понимаю, зачем нам брак. Мы же и так хорошо живем вместе, мы счастливы, мы любим. Что изменится со штампом в паспорте? Я все так же буду верна Нерону, а он – мне. Мы будем спать в одной постели, жить в одном доме, ходить куда-то как пара.
Как пара.
Я зависаю наверно на минуту, глядя на Сцеволу растерянно и ошарашено. А потом прямо над нашими головами искрит и гремит гром. Оглушительный звук приводит меня в чувство и я срываюсь с места. Почему-то мне очень надо добежать до дома. Не знаю, почему. Только я не даю Нерону ответа. Это грубо с моей стороны? Черт, ну я не знаю, я просто… АААА! Я не знаю. Брак в 23… Да, чем раньше выйдешь замуж, тем безопаснее будущее. И Нерон вроде богат. О боги, о чем я вообще думаю? Меня никогда, слышите, НИКОГДА, не интересовали деньги Нерона. Даже в первую стадию наших бурных отношений. Я же помню, я-то была трезвая, когда сказала ему, что мне нужен муж, которому я смогу изменять с ним, то есть с Нероном. Черт, раньше все казалось проще. И если я люблю Нерона, то почему бы просто не принять его предложение? Разве не это обычно делают влюбленные? И я уверена, что хочу быть с Нероном, как ни с кем.
Над нами гремит и мы пытаемся обогнать ураган и грозу. Я побыстрее хочу спрятаться от этого, но только когда я вижу наш дом, что-то желание спрятаться от грозы угасает. Мы сейчас зайдем и окажемся с Нероном одни, наедине. И я буду обязана дать ответ. Но я же не готова. Или готова?
Я ничего не понимаю.
В мои годы не выходят замуж! В мои годы развлекаются, пьют, веселятся. Чем нам с Нероном так плохо жить вне брака? Разве он не уверен в моих чувствах, разве он считает, что я смогу уйти, после всего что мы пережили, выговорили друг другу и все же остались вместе? Он хочет привязать меня? Но какой смысл? Нет, Сцевола так не поступает. Не его метод. Но все же, нам и так круто жить. Просто вдвоем, без всяких официальных статусов мужа и жены. И я по-прежнему буду Регина Люция, мисс Люция. Но не миссис Сцевола.
Миссис Сцевола.
Мы забегаем в дом и отряхиваемся, будто мокрые псы после купания. Я выжимаю воду из волос, которые облепили все мое лицо. В доме тепло и приятно, уютно. Только мы промокшие нам по барабану. Сейчас только одна мысль: залезть бы в горячую воду…
- А давай. – внезапно произношу я, переводя взгляд на Сцеволу. Мистера Сцеволу, чьей женой я стану. Я стану его женой. Официально единственной женщиной в его жизни, которой он поклянется быть опорой в болезни и здравии, до самой смерти. Клятва ни при чем, просто… Просто я хочу, чтобы он стал моим мужем. – Да. Давай поженимся.
Я то ли так часто киваю, то ли меня бьет крупная дрожь, но я резко выдыхаю, будто удерживая истерику, а потом начинаю смеяться. О, боги, он сделал мне предложение и я, дура, еще размышляла. Я хочу, чтобы он стал моим мужем. Моим. Мужем.
- Да, Нерон, да. Давай поженимся.
Меня прошибает смех, но на самом деле это абсолютное счастье. Захлестывающее с головой.
Я подхожу к моему мужчине и целую его, страстно, требовательно, ласково. Боги, как же я его люблю, как же я хочу быть с ним и беситься всякий раз, когда он в самый неподходящий момент откалывает какую-нибудь пошлость или шутку.  Нас обоих трясет от холода или от чего-то другого? Но только в этот вечер мы уже не отлипаем друг от друга. Потому что мокрые вещи сбрасываются на ходу, пока мы идем в ванную. Все-таки горячая ванна на втором месте по значимости. И это уже завтра вечером я буду сокрушаться над потерянной из-за ливня хорошей одеждой, а сегодня я буду вся принадлежать моему мужчине. Моему будущему мужу.
И мы всю ночь отогреваемся, оставляя горячие поцелуи на теле друг  друга, хотя кажется ничего не может быть жарче наших прикосновений и того, как медленно мы двигаемся, ловя момент, отлично чувствую друг друга. И я постанываю, тихо, но требовательно, когда Нерон двигается во мне и я вижу его глаза, такие яркие, такие небесно-голубые.
- Ты будешь моим мужем. А я – твоей женой. – шепчу я, в тот момент, когда наши движения наиболее ленивы. – Мой муж, Нерон Сцевола. А я – твоя жена, Регина Сцевола. – я целую его, выгибаясь навстречу его рукам и понимая, что так теперь будет всегда.
Оказывается помолвка не обладает исцеляющими способностями и мы все-таки заболеваем. Оба. Кутаясь в плед, я делаю нам чай, добавляя туда все варенье, которое только есть в доме, мед, в общем, все. Я практически не готовлю и в основном, мы спим. Реально, именно спим, выдыхаясь от пары часов пробуждения и парясь под одеялами от горячего чая.
Шел второй день нашей болезни, и мы конечно, никуда не выходили. Мы лежим в постели, перекусывая бутербродами и глядя в телик. Так, от нечего делать.
- Как получилось, что великий электрический гений ушел на поприще осеменителя? – я даже не знаю, как такое срывается с моих губ. И Нерон тоже в шоке, кажется. Он не сразу понимает о чем я. – Просто нам как-то не приходилось обсуждать наше прошлое до встречи. Я-то тебя помню только как парня со спущенными штанами в подсобке. И то смутно. Я бы и не вспомнила, если бы ты не появился на съемке. – я борзею на глазах, но Сцевола знает, что я это любя.
А впрочем, мне действительно хочется знать о его прошлом. То что оно никогда не имело для нас значения, не значит, что так будет и дальше и не значит, что мне не интересно. Все-таки, этот человек – моя жизнь.

Происходящее на экране телевизора меня совершенно не волнует, потому что Нерон отвечает на мой вопрос. Спокойно, иногда щурясь, будто вспоминая давно забытое прошлое, как будто это и не прошлое вовсе, а события другой жизни. И я могу его понять. По отдельности мы пережили многое, но вместе еще больше, что некоторым и на всю жизнь не хватит. И лежа в этой теплой постели, в богом забытом Пятом дистрикте, в богом забытом месте, я думаю, что все что было, было не с нами, а с кем-то другим, истории о которых рассказывают в качестве поучения молодому поколению, чтобы те не совершали таких ошибок. Вот, смотри, они начали встречаться, предаваясь греху, он ее посадил на наркотик, а потом они вместе сдохли от передоза. И это не наша история. А наша, пожалуй, никогда не будет рассказана правильно. Слишком она парадоксальна.
Я слушаю о том, как Нерон лишился отца, про компанию, о его семье и его месте в этой семье. Не весело, но и не странно. В Капитолии едва ли есть нормальные любящие семьи. Это тоже парадокс. Но с другой стороны, не будь мы теми, кто мы есть из-за произошедшего, мы бы с Нероном наверно не сошлись. Нормальные люди с нами не сходятся. А еще я понимаю, что мозги Нерон взял от отца, это видно хотя бы по фразе про семейный бизнес. Но жалко, что он не помнит мать, мне было бы интересно узнать какой она была. Все-таки в Сцеволе были какие-то скрытые резервы и возможно, этим он обязан именно женщине, что его родила.
Мой мужчина плавно переходит от абстрактного прошлого к конкретному описанию, как он подсел. Он верно уловил мой подтекст. Я действительно не могла спросить его напрямую, завуалировав и скрыв истинный смысл. С другой стороны, я просто оставила ему возможность уйти от ответа, если он не хочет вспоминать. Но он этого не делает, рассказывая все, как было и даже упоминая подружку, сестру Германика. Последний всегда как кость в горле.
- Так я не первая, кто тебя кинула? – спрашиваю я, притворно возмущаясь. – Обидно.
За неделю, Нерон знатно оброс, борода бы не оформлена, неаккуратна. Но мне нравилось. Будто мы реально на краю света и такие дикие-дикие. Может, когда-нибудь это и правда станет традицией. И Нерон сейчас такой мужчина, что каждый раз мурашки бегут по телу, когда проводу ладонью по его колючей бороде. Колючей, это не то слово. Не передать словами, сколько раз я начинала ржать от щекотки, когда он оставлял поцелуи на теле. Черт, это и правда щекотно и я ничего не могу с собой поделать.
- Его сестра оказалась умнее нас всех. – пожимаю плечами, размышляя, был ли Нерон на могиле Германика после  завершения лечения. Да, Германик был полнейшим отморозком, но все же другом или, по крайне мере тем, кто был с Нероном значительную часть его жизни. И участвовал во всех важных событиях. Нерон вероятно, до сих пор вспоминает, как я трахнулась с Германиком и потом он накачал меня иглой. Я же говорю, значительный жизненный момент. – Если бы у вас сложилось, мне бы пришлось тебя отбивать.
Когда он отвешивает такой невероятно пошляцкий комплимент, я проскальзываю рукой под одеяло и щипаю его.
- Дурак! – я смеюсь, утыкаясь ему в плечо и отставляю там поцелуй, и смотрю в его бессовестные глаза. – Вот теперь, я требую в день официальной церемонии, один развернутый и приличный комплимент, без упоминания чужих и своих гениталий и моей маленькой груди. Иначе мое кольцо наденешь на свою вторую руку. – я шучу, конечно, я не позволю ему деть куда-то мое кольцо. Оно же мое. И еще я ничуть не против его пошлых комплиментов. Но еще мне до безобразия забавно представить с каким лицом Нерон будет говорить мне ванильные красивые слова.
Мы все-таки идиоты.
- Мама умерла, когда мне было 14. А через год отец женился на девушке которая внешне была похожа на мать. Думаю, он так хотел заменить маму. – фыркаю, подобно Нерону. Вот уж глупости, конечно, заменять кого-то ушедшего. – Я взбунтовалась и меня выселили на квартиру вместе с прислугой. С той поры я начала гулять, много и долго. Я была маленькой девочкой. – я даже не понимала, какой мир передо мной открывается. Для меня ничего не имело значения. Мне чудом повезло не быть оттраханной по пьяни, каким-нибудь ублюдком. Впрочем, повезло ли? – В одном из клубов я познакомилась с парнем, менеджером модельного бизнеса. Сейчас даже имени его не вспомню. – и лица его тоже не помню. – Он сказал, что у меня большое будущее. А потом трахнул меня. Обещал контракты. А спустя неделю я узнала, что нихрена он не менеджер. – да, забавная история. Сейчас. А вот тогда мне было нихрена не весело. Я чувствовала себя использованной. А впрочем, как может быть иначе, он был моим первым. Для девочки это что-то, да значит. – Но я задумалась над его словами и вскоре начала ходить по модельным агенствам. По менеджерам. – я хмыкаю. – Тогда я и познакомилась с Валентином. Я его заинтересовала и он зацепился. Рассказывал мне про перспективы, контракты. В общем, делал все то, что делали все менеджеры с одной лишь разницей: он и правда начал таскать меня по кастингам. – я задумываюсь над своими следующими словами, поворачиваясь на живот и устраиваясь под боком у Нерона, водя рукой по его татуировке, как я всегда любила это делать, пока рука Сцеволы скользит по моей спине, заботливо прикрывая меня одеялом.  – Тебе, наверно, не покажется этот факт настолько забавным, как мне, но я была влюблена в Валентина. В самом начале нашей работы. Наверно, я просто не знала, как по-другому выразить ему благодарность за то, что он увидел во мне модель, а не просто тело. – я вижу скептицизм на лице моего будущего мужа. И понимаю откуда ноги растут. – Не делай такое лицо. Он не спал со мной на тот момент. Однажды мы сильно напились и я соблазнила его. Только ничего не изменилось. Думаю, он видел, что я к нему что-то чувствую, но не хотел смешивать личное и рабочее. И я забила. – пожимаю плечами, и думаю, наверно, в какой-то степени Валентин разбил мне сердце, как выразился Нерон. Но в большей степени показал, что секс не имеет никакого значения. Это несерьезное занятие и нет ничего важнее работы. – Спать мы начали гораздо позже, когда я уже начала выбираться в свет. Поэтому-то я и не понимала, чего ты так бесишься из-за него.
Да, между мной и Валентином не было чувств. Он был менеджером, а в постели… Не знаю, как человек без лица. Механический секс ради удовольствия. Это сейчас я понимаю Нерона, потому что одна мысль, что он будет кого-то трахать, тем более без каких-либо чувств, лишь бы трахнуть, а далеко за воспоминаниями ходить не надо, приводит меня в ужас. А тогда, тогда для нас с Нероном это не должно было что-то значить. Мы же типа были в свободных отношениях.
И, черт, между нами так много всего и так много того, что было, чего мы не знаем друг о друге. Но ведь наше прошлое и не важно, да? В смысле, я же не иду убивать сестру Германика за то, что она спала с Нероном? Хотя на секунду руки зачесались.
Кажется, на экране показывают, как одному из трибутов сносят голову на Арене. Только меня занимает совсем не это. А этот момент узнавания, момент очень личного разговора. И я понимаю, в который раз, насколько сильно я хочу быть с этим мужчиной, который сейчас отфыркивается, говоря про Валентина, которого все еще на дух не переносит. Это меня смешит. И я люблю его за это.
- Давай поженимся здесь? – вдруг выпаливаю я. Потому что я хочу оставить это личное между нами. Да, я всегда мечтала о пышной, красивой, богатой свадьбе, с кучей завистливых лиц и дорогущим свадебном платье. Но сейчас я думаю о том, что хочу сохранить эту церемонию на двоих. В этом странном и тихом месте. – Это не значит, что ты отвертишься от официальной церемонии в Капитолии. – я пододвигаюсь к нему ближе, почти ложась и перебирая пальцами его отросшие волосы. – Но пусть вначале это будет только нашим моментом, без лишних глаз. Только ты и я. Купим первые попавшиеся кольца, вызовем работника загса. И поженимся. Там, на этой дурацкой вертушке, на самом верху. А оставшееся время здесь посвятим медовому месяцу. – я провожу ладонью по его щеке и жду ответа. – Что скажешь?

Хамло. Я ему пеняю на то, что он постоянно пошлит, требую комплиментов, а он продолжает хамить мне, гад. Я люблю его. Ненавижу, но люблю.
И этот остряк отвлекает меня от своих комментариев, пока забирается мне в трусы. Фигурально, ведь белья на мне нет. И я шутливо отмахиваюсь от него, потому что не это занимает мою голову, а его ответ на мой вопрос про свадьбу. И Нерон соглашается, не раздумывая, не тратя лишнее время. Он говорит, что устроит все в лучшем виде, поднапряжет людей. В общем, сделает все, чтобы мы поскорее стали мужем и женой. И вот же невозможный мужчина, он так быстро переводит тему на брачную ночь, что я не успеваю среагировать. Вообще-то я все еще обижаюсь и даже вроде как вяло отбиваюсь от него, пока он раздвигает мои ноги. Только конечно, у меня не выходит. Я никогда не могла устоять перед Нероном. Во всяком случае, когда была в своем уме.
Так что едва он толкается, как я тут же забываю обо всем, даже о свадьбе и полностью отдаюсь ему в руки. Этот раунд он выиграл.
На следующий день события проносятся довольно быстро и неожиданно. Я сижу в кровати, никого не трогаю, пью чай, смотрю как трибуты теряют конечности, когда внезапно на пороге двери нашего дома оказывается мэр Пятого, возвещая нас о том, что он прибыл и отговаривая от бракосочетания. Нерон берет кольца и смотрит на меня. Бесстыжий, он еще и шутит в этот момент, ответственный между прочим, это же как бы официальное предложение, только без коленопреклонения. А  меня почему-то в жар бросает, хотя дни температуры уже миновали. Я невольно улыбаюсь, застывая с чашкой в руке и смотрю, то на кольца, то на Нерона. А потом прихожу в себя.
- Я сейчас расчувствуюсь по твоей нахальной морде, Сцевола. – шикаю я и отставляю чашку в сторону, подрываясь с постели и убегая в ванную, пока мэр отворачивается, чтобы меня не смущать. Хотя смутился наверно только он. – Ждите меня в машине! – кричу из ванной, судорожно вываливая всю косметику в раковину.
Черт, черт, черт. Я сама вчера предложила эту идею, а теперь не могу среагировать адекватно. Мне казалось я уже не очень парюсь по поводу внешнего вида, но это же моя свадьба. Первая в жизни. Да, будет вторая, официальная, но это то первая! И как бы Нерон не ржал над моим красным носом все эти дни, при чем сидя с таким же и постоянно чихая, я все равно почему-то хочу быть хотя бы при минимальном параде.
Лекарств у меня, конечно, нет, но я хотя бы тонирую свое лицо настолько, что можно подумать я и не болею вовсе. На остальное уже нет времени и я только подкрашиваю ресницы, пританцовывая на месте и внезапно понимая, что я чертовски счастливая и очень хочу за Нерона замуж. Поскорее. И от этих эмоций я начинаю смеяться, а смех плавно перетекает в слезы. И от того, что я пытаюсь их удержать, я истерю еще больше. Туш не течет, она водойстойкая, а вот тонирование приходится подправить и я трачу вдвое больше времени, чем задумывала. К тому моменту, как я одеваюсь, Нерон уже ушел в машину, поэтому я еще успеваю придирчиво разобрать наряды. Так что, да, выбираюсь я из дома минут через 40. Ну ничего. Нерон ждал и дольше. Что для него 40 минут, если для меня они промелькнули как секунда, потому что я хочу выглядеть на своей свадьбе красиво и все равно выхожу из дома в джинсах, свитере и сверху меховая куртка. Даже волосы не уложила, они собраны в неаккуратную косу.
Нерон не может не пройтись по поводу моей задержки, но я пропускаю это мимо ушей, потому что я чертовски нервничаю. Так нервничаю, что молчу всю дорогу, глядя в окно и сжимая руку Нерона, сплетая наши пальцы. Вчера было гораздо легче предложить свадьбу на двоих, чем сейчас ехать на нее и понимать, что это только наш момент и кроме Нерона мое признание никто больше не услышит. Мэр не в счет, его можно потом убить.
Шучу, хах. Беда.
Мы поднимаемся наверх в лифте и мне кажется, это самый долгий подъем в моей жизни. У меня кажется пальцы дрожат и дыхание не могу восстановить, как будто кросс пробежала. И погода сегодня, ветреная, но не дождливая, так что нам везет и мы оказываемся на том маленьком балкончике, где стояли в прошлый раз. Я шумно выдыхаю, становясь напротив Нерона и нервный спазм скручивает горло. У меня дыхание перехватывает, как будто мы за пределами атмосферы Земли. А потом я смотрю на Сцеволу и вижу его глаза и в них столько уверенности, ни капли сомнения, что мы делаем какую-то ошибку. Нет, я переживала не по этому поводу, просто это странно, мы все время были вместе, мы живем вместе уже давно и по логике вещей свадьба не должна что-то изменить, кроме моего статуса в обществе и немногочисленной семье Сцевола. Только вот оно. Я стану Сцеволой, мы с Нероном станем мужей и женой, семьей. Он станет моей единственной семьей, а я – его.
И я нервно смеюсь, глядя на него и не могу убрать улыбку с лица, пока ветер чуть ли не срывает с нас одежду. И слова мэра о нашем браке он тоже уносит куда-то вдаль, но я слышу каждое из них.  О моральных ценностях, об институте брака, о семье и эта речь кажется мне бесконечно длинной, хотя глядя Нерону в глаза я совершенно точно теряю чувство времени.  Мы держимся за руки и скорее всего примерзаем друг к другу намертво из-за ветра, из-за холода, из-за того, как сильно мы друг друга любим.
- Согласна ли ты, Регина Люция, стать женой Нерона Сцеволы, быть ему опорой в богатстве и бедности, в радости и горе, в болезни и здравии, быть ему верной и заботиться о нем до конца своих дней?
Я молчу, но не опускаю взгляд, ни раздумываю, даже начинаю улыбаться, нахальнее. Но молчу. И мэр не понимает, что происходит, у него такое растерянное лицо, он думает, вероятно, что я глухая или психопатка или еще что-то.
- Мисс Люция, вы расслышали вопрос?
А я только шикаю на него, не отводя взгляда от своего мужчины.
- Тшшш. Я просто выжидаю, когда мой почти муж отморозит себе язык на этом холоде.
Я закусываю губу, возвращая ему сполна за то, что он болтал мне дома, и про мою грудь, и про то что не обратил бы на меня внимания, и про то как я расчувствуюсь. И гад даже не представляет, как угадал с последним. Только в этот момент меня отпускает волнение и я сейчас как никогда уверенна в своем ответе. – Да, я согласна.

Отредактировано Regina Lucia-Scaevola (2015-05-23 20:48:02)

Я клянусь, моя рука дрогнула, когда Нерон спошлил про любовь по несколько раз. Я клянусь, я готова была его убить, но он меня удержал. Он всегда меня удерживал в своих руках, от падения, от истерики, от желания убить его на месте. Всегда. И видят боги, я с того самого момента, как я его встретила, моя жизнь уже не могла сложиться по-другому, я совершенно точно должна была быть с ним. Это любовь. Любовь с первого хищного оскала, первой грязной шуточки, первого взгляда , полного желания.
И Нерон такой, какой он есть. И я понимаю, что он не может не ляпнуть гадость, потому что он волнуется так же как и я. Он держит меня за руку и надевает кольцо на палец. Металл холодный, как наши пальцы, но нет ничего теплее этого момента и горячее нашего поцелуя, которым мы закрепляем наш союз. Я так крепко обнимаю своего мужа, как будто не видела его очень, очень давно. Мы цепляемся друг за друга в очередной раз, понимая, что сейчас мы стали еще на шаг ближе к тому, чтобы стать одним целым.
- Я люблю тебя, мой муж. – я улыбаюсь в ответ и целую его, обвивая его шею руками.
Мы на вершине, мы на краю света, мы одни. И эти первые секунды брака я не забуду никогда, потому что они только наши и ничьи больше. Все, как я и хотела. Нерон кричит о своей любви как мальчишка и я смеюсь, зарываясь пальцами в его волосы и привлекая к себе. Меня так же переполняет это чувство любви, но я не могу о нем кричать, только смеяться, глядя на него и думая о том, как крепко я приросла к этому человеку нервами и душой.
Мы едем домой и меня наконец-то прекращает колотить от нервов. Самое страшное уже произошло. Я вышла замуж за этого безобразного человека, которого люблю до безумия, до опьянения и которого не могу уже выпустить от себя даже на шаг. И мы обнимаемся все время, пока он готовит вино и когда он подходит к столу за травами. Я обнимаю его, наблюдая за его руками, как они профессионально справляются с травами и помешиванием вина в кастрюле. Да, в этом Нерон горазд и руки у него божественные.
Он шутит, хотя я вижу, как он счастлив и мне уже не хочется убить его, потому что сегодня я готова простить ему все что угодно, любую фразу. Сегодня. Надо хоть не забыть какое сегодня число, учитывая, что свадьбы будет две. Как он только мог согласиться на мой каприз, я не представляю? Хотя если бы он попросил меня о такой глупости, я бы тоже согласилась. А разве это глупость? Я вообще не понимаю, что происходит. Я знаю только то, что не хочу отпускать Нерона от себя.
- Когда я говорила про толстосума я не это имела в виду. Не пытайся уравнять свое финансовое состояние и свой живот. – я отпиваю немного вина и тепло разливается по телу приятной волной. Я делаю еще пару глотков, обжигая язык, пока Нерон не отвлекает меня поцелуем.
И видят боги, это он очень зря, потому что я теперь точно не смогу его выпустить. Мой муж усаживает меня на стол и я мгновенно завожусь. Мне кажется на нас слишком много одежды и мне чертовски жарко от вина, которое я чувствую на губах моего мужчины, единственного, которому я абсолютно доверяю, с которым пережила столько, что теперь не представляю жизни без него. Я обвиваю его бедра ногами, привлекая к себе и цепляясь за ворот рубашки.
- Главное, чтобы у тебя хватило сил на меня, старичок. Ты же как никак старше. А у нас осталось меньше недели, в которую мы обязаны уместить целый медовый месяц. Что скажешь, угонишься за своей молодой женой?
Я стягиваю с него свитер, быстро, настойчиво, пока он стягивает с меня мой. И мы конечно, путаемся, распаляясь еще сильнее и еще больше желая оказаться друг к другу как можно ближе, почувствовать тело друг друга. Я прижимаюсь к нему, выгибаясь и скользя руками по телу. Целую губы, шею, проводя языком по кадыку и посасывая его. Я так хочу его, до дрожи в теле и я трясусь, передавая этот невидимый ток через свои пальцы, которыми я расстегиваю ремень его джинс.
Я немного отталкиваю Нерона, спускаясь со стола и освобождая моего мужа от джинс и белья. Затем отпиваю еще вина, задерживая жар на языке и это чувство легкой остроты от трав и не делая перерыва, опускаюсь на колени и беру его член в рот, двигаясь ему навстречу, проводя горячим языком по всей длине и слыша, как Сцевола стонет в голос от этих движений. А я не останавливаюсь, ускоряя темп и чувствуя как орган увеличивается в размере. И нет ничего круче понимания, что до такого эффекта довожу Нерона я, теперь его жена.
И как только я останавливаюсь и встаю на ноги, меня тут же прижимают к столу. Мы целуемся и его поцелуй горячий и от него пахнет травами.
- Ты не напутал травы? – спрашиваю я, задыхаясь от его губ и рук, которые быстро и резко снимают с меня остатки одежды. – Это точно для лечения, а не афродизиак?
А Нерон уже заведен до предела и я отзываюсь на его движения стонами, громкими, молящими, потому что я безумно хочу его внутри. Так как никогда. И едва он входит я замираю, как будто готова уже кончить, но распаляюсь на самом деле еще больше, двигаясь ему навстречу и цепляясь в него, как в единственное, что у меня есть, глядя Нерону в глаза, забывая как дышать от возбуждения.
- Мой муж, мой любимый, самый горячий муж. – постанываю я ему в губы, обвивая его шею руками и оставляя следы от ногтей на спине.
Мы кончаем одновременно, прижимаясь друг к другу крепче, чем возможно, но не останавливаясь на достигнутом. И забирая с собой вино в спальню, мы продолжаем наш медовый месяц там. Мы не отрываемся друг от друга до глубокой ночи, делая редкие перерывы на перекус. И оставшиеся дни проходят в такой сладкой истоме, которую нам, наверно, больше никогда не повторить. Мы как гребанные марафонщики. Или наркоманы, которые не могут устоять перед очередной дозой. Только на этот раз доза – это мы сами.

Как бы круто не было проводить время в домике в Пятом, к которому я уже успела привыкнуть и даже получала наслаждение от ограниченного пространства, потому что Нерон был всегда рядом. В последние дни мы практически не отходили друг от друга и если раньше мне казалось, что ограниченное пространство превратит нас в кошку с собакой, то теперь я просто представить не могла, как мы будем в большом лофте. И как мы будем работать, встречаясь только по вечерам. Это не пугало, просто слегка расстраивало.
Но все же, мне безумно хотелось вернуться в цивилизацию. Большая ванная, куда поместятся все мои крема и косметика, порой мне даже снилась. Мягкая кровать. О да, по кровати я скучала больше всего, потому что от этой у меня были синяки по всему телу. Или не только от этого?
В общем, мы возвращаемся и Нерон переносит меня через порог. Я смеюсь от того, каким образом он это делает и конечно, романтикой тут и не пахнет и это ему еще повезло, что на мне не было тяжеленного свадебного платья. Ох, я оторвусь на свадьбе. А пока что я смотрю в горящие глаза моего мужа и ответно целую его на пороге нашего дома. Домой и правда вернуться хорошо.
У меня на телефоне валом пропущенных звонков. В основном от Валентина, конечно. Мой агент не успел мне в ответ ничего сказать, когда я сообщила ему что уезжаю на две недели. Я быстро положила трубку и свалила телефон в тумбочку. А вот теперь расплачиваюсь за этот ход сполна, потому что едва Валентин поднимает трубку, как начинает орать на меня чуть ли не матом, о том, как я не должна была исчезать и что вообще модели так не должны делать, тем более я.
- Я задницу рву, чтобы поднять тебя в рейтинге, а ты съебываешься из Капитолия!
Я стою и снимаю с себя всю одежду, заворачиваясь в полотенце и готовясь к горячей расслабляющей ванне. Как же приятно наконец то находиться в тепле.
- Если тебя интересует, я тоже рвала задницу. – говорю я и Нерон, только что вышедший из душа довольно ржет, обнимая меня и целуя. Я отвечаю, но знаком велю ему молчать, иначе Валентин еще больше начнет вопить. А затем убегаю в ванную с телефоном.
Конечно, наши понятия «рвать задницу» несколько разные, но все же, я тоже не залеживалась без дела. Я выслушиваю агента еще минут 20 пока лежу в горячей воде, откинув голову на подушечку и чувствуя как мышцы тела приятно ноют от процедуры. По ванной разносится запах карамели и клубники, специальные масла, чтобы смягчить мою несколько загрубевшую на холоде кожу. Я люблю блага цивилизации.
- Ты же меня не слушаешь, да?
- Прости, милый, я в ванне и ты не представляешь, какой это кайф. – я смеюсь, ласково убеждая Валентина, что я поняла свою ошибку и больше так делать не буду.
- То есть ты не видела еще “Capitol Fair”? – самый популярный и рейтинговый журнал светской хроники. Там печатают только самых-самых.
- А что там? Кого-то убили?
Валентин молчит. Он обиделся, что я отшучиваюсь и перестала воспринимать работу серьезно. Я выдыхаю, пока размазываю масло по коже рук и ногам.
- Ладно, прости. Нет, я не видела, что там написано. Мы только вернулись. Расскажи мне.
Менеджер молчит еще с пару секунд.
- Тебя признали самой перспективной моделью года. – бурчит он, а я даже теряю слегка опору, проваливаясь в воду и судорожно плеская водой в разные стороны.
- Что ты сказал?
- Ты стала прорывом года, Регина. Самой громкой моделью. Ты переплюнула даже Еву. Они посвятили тебе три листа текста и пять листов твоих фото.
- Так много? – я искренне удивляюсь, потому что этот журнал был сам по себе небольших размеров и восемь листов – это очень много для любого капитолийского жителя. – Что они написали?
- Все. О тебе, обо мне, о Нероне, о твоих парнях, о твоей жизни. О наркотиках, о Нероне и наркотиках. Они написали все. Кроме, конечно, того, о чем никто не знает, кроме нас троих.
Меня передергивает. Валентин, всегда чутко улавливающий мое настроение в вопросе выкидыша был на удивление туп и упоминал эту тему просто и без напряга. Но только между нами двумя. А  молчала.
Мы заканчиваем разговор и я не могу перестать улыбаться. О боги, я вышла замуж за любимого человека, без пышной свадьбы, без бриллиантовых колец, а теперь еще и стала самой перспективной моделью, о которой написали в лучшем журнале. Это просто удивительно! И я смотрю на свое обручальное кольцо и начинаю задумчиво вертеть его на пальце. Кольцо самое простое, но для меня нет ничего дороже на свете. В конце концов, не имеет значения цена этого предмета, имеет значение ценность. А для меня это свидетельство, что я самая счастливая девушка на свете.
Я выбираюсь из ванной и долго напеваю что-то себе под нос, пока мажу тело лосьоном и кремом для увлажнения. И надеваю шелковый халат на обнаженное, чуть влажное тело. Иду в спальню, где Нерон утыкается в какие-то бумаги. Он говорит что-то про юриста. Ах, это брачный контракт. Я смеюсь и забираю у мужа бумагу. Сейчас глянем.
Я усаживаю Нерона в кресло и сама забираюсь ему на колени, просматривая условия договора.
- Я могу. – отзываюсь я, целуя его. – Оставить тебя без одежды.
Так. Доходы, бла-бла-бла, развод, бла-бла-бла, подарки мужу, подарки жене. Да, Нерон не врал, здесь предусмотрено все, на случай если я захочу у мужа откусить кусок его состояния. И поражаюсь, как хорошо все прописано. Полагаю, Нерон всегда себя чувствовал в безопасности с таким контрактом. Ни одна охотница до наживы не страшна.
- Твой юрист, кажется прекрасно знал, что со Сцеволами жить вместе и не попытаться их убить – невозможно. – я ерзаю на Нероне и смотрю на него смешливо, тем не менее возвращаясь к договору. Дохожу до пунктов про супружеский долг и меня прошибает смех. – Не менее трех раз в неделю? – я в шоке, в контракте есть даже это! – По требованию супруга и больше? – я ошарашено смотрю на Нерона и провожу рукой по его влажным волосам, целуя. – Ты загоняешь меня, Сцевола, ты точно меня загоня…
А вот теперь мне нихрена не весело и я напрягаюсь всем телом. Я не могу договорить, потому что читаю следующее условие.
- Наследник… Мужского пола… Супруг имеет право расторгнуть брак?
Вот это уже ни в какие рамки и меня обрубает. Все хорошее настроение как ветром сдувает и я чувствую, как Нерон на меня смотрит, и я отвечаю на его взгляд, с сомнением, с вопросом в глазах, с неверием. А потом фыркаю.
- Ну да, как же мир сможет без Сцеволы-младшего?
Я встаю с колен моего муженька и прохаживаюсь по комнате, все еще глядя в это злосчастное условие про ребенка. Меня задевает. Меня задевает, что Нерон мне нихрена не сказал об этом. Потому что, если бы я знала, я бы не вышла за него замуж. Я не хочу детей, что непонятного? Да, Сцевола попытался откреститься, что я могу убрать любое условие, но он мне ничего не сказал и это меня бесит больше всего. Только вот я не хочу говорить об этом пункте, я вообще не хочу говорить о наследнике. И я ухожу на другую тему, не способная совсем закрыть глаза на происходящее.
Я швыряю контракт на стол и пытаюсь восстановить дыхание, постоянно фыркая. А потом останавливаюсь.
- Чисто из любопытства, а если я отсосу тебе на один раз меньше положенного, что твой юрист сделает? Сдерет с меня штраф? – я не контролирую себя, потому что сердце стучит так, что дрожью отдается во всем теле. – Или там мелким шрифтом написано, что я и ему должна отсосать? А как вообще отслеживается, что я исправно супружеский долг исполняю? Он со свечкой каждый раз стоит?
Я бросаюсь к баночке с кремом для рук и начинаю судорожно втирать крем в кожу. Это немного успокаивает, особенно когда я касаюсь пальцами кольца.
- О таких вещах предупреждать нужно, Сцевола! Чтобы я была в курсе, какие на мне лежат «обязанности» как жены. – я практически выплевываю свои слова с отвращением и гневом. – Очень удобно. Подстраховались. Все прописали, о будущем побеспокоились.
Меня это бесит. Бесит, что я ничего этого не знала и Нерон никогда это не упоминал, даже вскользь мы не говорили о брачном контракте. Потому что не нужно было, потому что это было неважно. Мне не нужны были его деньги, я не планировала выходить за него замуж, потом разводиться с ним. И ребенка я не планировала. Ни до брака, ни в браке. И дело не в том, что я вроде как обязана его родить или будет развод, или не будет. Дело в том, что об этом Нерон мне не сказал.
- Я ничего не буду вычеркивать. Кто я такая, чтобы лезть в семейные традиции? Если что, разведешься. Все же прописано! Подашь на меня в суд, мол, жена, сука, не выполняла положенных три раза в неделю супружески долг, и вообще стервой была, права какие-то все время качала, говорила без разрешения, не соглашалась с супругом. А что, все предусмотрено, да?
Я забираюсь в комод и напяливаю трусы и лифчик. Сверху первые попавшиеся шорты и майку. Вообще как то свежего воздуха внезапно стало не хватать.
- Что-то я не предусмотрела. Надо было и мне что-нибудь такое захерачить со всякими юристами. Ну мне простительно, я же не такая предусмотрительная, как твои предки.

Возможно, мне действительно нужно пройтись, подышать и в какой-то момент на секунду у меня в голове мелькает эта мысль, иначе зачем я так скоро напяливаю на себя одежду и чувствую острую необходимость сбежать из дома, подальше от разговора о контракте и пункте про ребенка. Потому что я не зря ухожу в такие степи, про собственный контракт и прочее, лишь бы не сорваться и не упомянуть пункт про наследника.
Только Нерон сам меня останавливает, хотя сейчас мне меньше всего хочется к нему прикасаться, как будто от одного только прикосновения я забеременею.  Какой бред. Я хоть когда-нибудь оклемаюсь? Почему спустя столько времени и после стольких счастливых моментов в жизни, я все еще боюсь детей как огня и выкидыш маячит как призрак за спиной, появляясь перед глазами всякий раз, как я уже чувствую себя в безопасности?
Нерон говорит, что мы ничего не будет подписывать, что не будет наследников и в этот момент я слегка дергаюсь, все еще желая сбежать. Нерон перемешивает серьезное и шутливое, завершая тем, что готов остаться без штанов прямо сейчас.
Нет, я и не думала, что контракт – затея Нерона и он будет так щепетилен в денежных вопросах. И щепетилен по части выполнения всех пунктов договора. Разве что прицепится к супружескому долгу, но это у нас у обоих святое. Тут и переживать не стоило и если бы эта тема и существовала бы, то только в качестве шутки. Просто этот пункт про наследника, он напугал меня. Не потому что я обязана или Нерон потребует, а потому что он вообще есть – живое, официальное напоминание, что в семье должен быть ребенок. Не будет его, не будет! Никогда не будет. Не в нашей семье. И Нерон сам мне об этом говорит.
И сейчас я не задумываюсь насколько его слова серьезны, и надолго ли их хватит. Мне просто хватает его обещания сейчас. Что будет потом, я не знаю и не хочу знать.
Я спокойно выбираюсь из рук Нерона, ничего не говоря и провожу рукой по его бородатой щеке. Отчего-то сейчас безумно больно смотреть в его глаза, которые ждут от меня чего-то, чего я не могу ему сейчас дать, потому что не знаю, чего он хочет. Я и сама как-то не понимаю, чего хочу. Но я целую его, почти невесомо.
- Мне ничего не нужно, кроме тебя. – шепчу ему в губы, не глядя в глаза, потому что мои слова не только о деньгах, но еще и о ребенке. Мне не нужен ребенок. Мы слишком через многое прошли, слишком много лежит между нами, чтобы впускать еще кого-то в нашу жизнь. – Пойду разберу чемоданы.
Я отхожу от него, идя в ванну, чтобы разобрать сумку с косметикой, закрывая за собой дверь. Мне нужно остыть и побыть одной. Чертовски необходимо, иначе я точно сбегу на прогулку и дойду до самого Пятого пешком, забывшись и не желая ни о чем думать.
Через какое-то время я выбираюсь из ванной и вижу, что Нерона в спальне нет. Он в гостиной, копается в планшете, отвечая на вопросы по работе. Я разгребаю чемоданы, заталкивая все платья по местам. Между делом решаю взвеситься. Все таки пока мы были в Пятом, я вообще не занималась тренировками, а на одном сексе лишний вес не сбросишь. И я оказываюсь права. Я набирала 3 килограмма.
- Блядь. Валентин меня убьет. – шепчу я закрывая глаза и опираясь на стенку напротив рукой.
Я велю Мелите приготовить для меня на ужин салат и еще коктейль для похудения из специальных овощей. На следующую неделю любая калорийная еда – для меня враг. Буду выживать на белках. К счастью у Нерона в лофте есть несколько тренажеров, мне подходящих, и на первом этаже имеется тренажерный клуб, оборудованный по последнему слову фитнеса. В общем, не слезу я с тренажеров на этой неделе.
Когда я выхожу из ванной, после сушки волос, я слышу мужские голоса в коридоре. К нам гости что ли? Или это охранник Нерона? Я выхожу в коридор и с удивлением вижу Валентина. Нерон уже успел его поприветствовать. А я в шоке, я не понимаю, какого хрена агент забрался ко мне в дом.
- Я принес тебе журнал. – он трясет предметом для туалета перед нашими лицами. А в другой руке у него шампанское. – Зачтешь и отметим  это дело. Не каждый день тебя называют «прорывом года». – Валентин в восторге, а я провожу руками по лицу. Что-то я как-то устала и праздновать мне нихрена не хочется. А вот от шампанского я бы не отказалась.
Нерон удивленно смотрит на меня, а я пожимаю плечами.
- Они написали огромную статью про тебя, меня и вообще про все. И поместили несколько моих фотографий. В мире моды – это очень престижный журнал.
Валентин смотрит на нас с неприкрытой радостью и как будто недоволен, что я так вяло об этом рассказываю. А я только зову Мелиту, чтобы она забрала у Валентина шампанское и открыла его, но мой менеджер против, он сам. Это все-таки торжественный момент.
И мы проходим в гостиную. Пока Валентин щебечет о том, как это для меня хорошо и вся это история с наркотиками тоже на руку и как замечательно что никакая лишняя инфа не вылилась в свет, он же гарантировал, что ничего не случится и никто не узнает. А я скриплю зубами, останавливая его и прося подать мне журнал. Мужчина с готовностью подает его, только в какой-то момент перехватывает мою руку и смотрит на кольцо. Потом на Нерона и на его руку. И вот тут я вижу, как запал в его глазах сереет.
- Вы же не поженились, верно? Скажи мне, что ты не вышла за него замуж? Регина, не разочаровывай меня. - Валентин не на шутку серьезен, а я вырываюсь из его рук свою.
Я бросаю взгляд на Нерона и улыбаюсь, мне и самой все еще не верится. Валентин ловит этот взгляд и ему больше не нужно ответов.
- Ну так что, мы будем праздновать?

Валентин, конечно, начинает истерить, он в панике, он не понимает, как мы ему об этом не рассказали, о нашей свадьбе. Откровенно говоря, мне иногда кажется, что скажи мне сейчас кто-нибудь, что я замужем, то я и сама не поверю. Кольцо хоть и смотрится на руке так, будто всегда там было и оно такое невесомое, что и не чувствуется, будто часть меня, но все же осознавать, что я теперь жена и у меня есть муж, как-то странно и незнакомо. Все было гораздо проще, когда мы с Нероном просто были тем, кем были. А со сменой статусов, на деле стало несколько сложнее, но и приятнее. Не без сюрпризов, конечно, но все же, пожалуй, контракт не самая ужасная вещь, которую мы переживали. Все это мелочь.
И я смотрю на наши старые фотографии и мне как будто незнакомы эти люди на песке, ласкающие друг друга, целующиеся. Если вспомнить то время, то ничего между мной и Нероном не было, кроме моего отвращения, перемешанного с желанием и его спущенными штанами. Мы провели жаркую сессию, и не менее жаркую ночь тогда вместе. А потом еще 2 недели вместе, не отлипая друг от друга. Мне приходилось сгонять сторонних сук с его коленей, ему периодически приходилось уводить меня от какого-нибудь левого парня, который угощал меня выпивкой.
А вот от Нерона угощения теперь не дождешься. Он наливает мне меньше всех, пока они собачатся с Валентином и я отслеживаю его внимательный взгляд, оценивающий заполненность моего бокала. Я знаю, что мне нельзя пить. Но одно дело, когда я это делаю в незнакомой сторонней компании, после сильного стресса, а другое – когда я это делаю при Нероне, после сильного стресса. Впрочем, меня же вроде отпустило.
Пока Валентин не ляпает эту реплику про залет, от которой я прыскаю шампанское обратно. Дальше напиток уже не пойдет. Или пойдет, но только уже с горла и много. Валентин несет херню. Я не могу быть беременна. Я же помню, как меня штормило в прошлый раз, я помню, как больно мне было, как резало внутри, будто ребенок сам себя вырезает из меня, будто он хотел выбраться, как будто когтями изнутри по мне проводили. Я помню все. До сих пор.
Нерон взрывается и я вижу, как он тянется, чтобы начистить Валентину лицо. Я отдаю бокал Мелите, которая дает мне салфетку, а сама я удерживаю Нерона за футболку от лишних движений и даже будто отгораживаю мужа от менеджера, вставая слегка между ними. Валентин продолжает.
- Регина, это катастрофа! Ты понимаешь это? Какой у тебя срок? Ты понимаешь, что тогда нам повезло все скрыть, только потому что мы были в Четвертом, а не в Капитолии? Регина!
- Угомонись, Валентин я не беременна. Я просто поправилась. – у меня даже сил нет на то чтобы огрызаться и откусить ему язык.
- Просто поправилась? У тебя через 2 недели показ, а твоя задница не помещается в экран из-за возможного ублюдка» или «я просто поправилась». – он вскидывает руки и проводит ими по голове, пытаясь как будто решить проблему на ходу. Не удивлюсь, если он сейчас предложит какую-нибудь липосакцию.
Нерон снова дергается и я уже в наглую удерживаю его. Мне это все надоело.
- Так, все! Ты, - я поворачиваюсь к Нерону и строго на него смотрю. – иди в спальню, я сейчас приду и мы будем снимать стресс и продолжать медовый месяц. – да фиг, у меня все либидо умерло от разговоров о детях. - А ты, - я указываю рукой на Валентина, - забирай бутылку, пока я не разбила ее о твою тупую голову и отправляйся домой. Мы поговорим завтра обо всем. Я не беременна и уже сижу на диете. Так что завали ебало и не трогай меня сегодня. 
Я беру бутылку с шампанским и вручаю ее Валентину, разворачивая его в сторону выхода и толкая. Он смотрит на меня настороженно, но затыкается. Только перед самым входом в лифт открывает рот.
- Удостоверься, что ты не беременна. С твоим парнем никогда не угадаешь.
- Во-первых, мужем, моим мужем. А во-вторых, иди уже! – шиплю я, а Валентин заходит в лифт и продолжает причитать, как я могла выйти замуж так необдуманно. – И не смей никому говорить о свадьбе! – ору ему в закрывающиеся двери.
Я опираюсь на двери лифта и выдыхаю. Это какой-то сумбур и цирк. Я вообще нихрена не понимаю, что происходит в этом доме. Откуда столько всего свалилось, а я еще толком ничего разобрать не успела? Мелита все еще стоит с бокалом шампанского и я забираю его у нее, залпом осушая. Вообще не хватает даже для того чтобы похмелье хоть немного взяло. Но там же вроде у Валентина бокал был полный. Я иду в гостиную и не обнаруживаю на столе ни одного бокала. Зато вижу, что Нерон никуда не делся. И его бокал в его руке пуст.
- Ты все выпил, алкаш? И мне ни капли не оставил. Праздновать в одиночку – это грубо. – выдыхаю я, подбирая с пола журнал, который я уронила, пока выпихивала Валентина из дома. – Думаешь, они написали что-нибудь интересное, чего мы не знаем о себе?
Я ухмыляюсь. Я чертовски устала. Уже. А я дома всего ничего. И я подхожу к Нерону и обнимаю его, утыкаясь ему в шею, как маленький уставший ребенок, прогулявший весь день на аттракционах.
- Я уже готова снова попросить тебя увезти меня отсюда.
Надо будет и правда сделать тест на беременность. От греха подальше. И что там Валентин говорил про показ? О боги! А ведь и правда, показ элитного нижнего белья. Черт, у меня не так много времени на восстановление фигуры.

Нерон ржет про свою фотогеничность, отвлекая меня от произошедшего сегодня за день. А я чертовски устала от ругани на повышенных тонах и теперь просто сижу, положив свою голову мужу на плечо и втыкая не видящим взглядом в статью. Как будто я не знаю, что там написано… Я пережила это и никто лучше меня не знает, что было в моей чертовой жизни.  Я выжата как лимон. Наверно, я просто потеряла сноровку в решении проблем и скандалов, пока 2 недели сидела в абсолютной глуши. И мне нужно собраться с силами. И к счастью, рядом со мной сидит неплохой мотиватор.
И мне до безумия приятно слышать довольный голос Нерона, который всерьез и без подтекста говорит, что рад за меня и в его голосе звучит гордость. И этого для меня достаточно, чтобы забыть о том, что сейчас наговорил Валентин и полностью зависнуть в этой комнате, рядом с моим мужчиной, которого я сильно люблю. Вся моя работа не имела бы никакого значения, если бы не он и его оценка, которая для меня важнее всего.
- Ну раз ты так фотогеничен, то может лучше твои фото? – спрашиваю я в ответ на его предложение повесить мои фотографии в холле. Вообще идея мне нравится, почему бы и нет? да только я еще пока не чувствую, что у меня есть работы, которыми я могла бы абсолютно гордиться и смогла бы их повесить дома так, чтобы они не бесили меня. – Я подумаю.
Целую его в бородатую щеку и мне нравится эта его отросшая неаккуратная борода. Такое впечатление как будто мы все еще где-то далеко от Капитолия и цивилизации. Как будто мы все еще на отдыхе. Впрочем, когда я с Нероном, для меня весь остальной мир перестает существовать, он – моя концентрированная Вселенная.
И когда он говорит про защиту, про таблетки и резинку, я еще больше хочу, чтобы он оставался единственным и дальше. Потому что только это мне и надо.
- Ладно. – тихо отвечаю я.
Нам ничего больше не надо. Ничего и никто.
Время идет и я в тот вечер я все-таки сделала тест на беременность и руки у меня немного подрагивали, пока я ожидала результата. А когда тест показал, что я не беременна, то я с облегчением выдохла. Меня отпустил тревога и теперь я могла дальше сидеть себе не диете и ни о чем не думать. Во всяком случае о еде.
До показа оставалось всего ничего, когда я вдруг решила, что хочу, чтобы Нерон поприсутствовала на показе. Официально, как мой муж. В конце концов, я же не просто так выходила замуж, надо пользоваться, пока шумиха идет. Но кроме всего прочего, я и правда хотела, чтобы он был там. Это мое большое достижение участвовать в этой коллекции и мне важно, что Нерон увидит мой триумф. Учитывая, что, помимо основных дефиле, я была центральной моделью, которая завершает показ вместе с дизайнером под руку. Это свидетельствовало о моем высоком положении в обществе. И, конечно, на это повлияло все: мой брак с Нероном в тайне, а Капитолий любит тайны, статья в журнале, съемки с Евой. Так что стечение обстоятельств было весьма удачным.
Новость о нашей с Нероном женитьбе прошлась на ура и конечно, вариации на тему, почему мы сделали это в тайне были разные. От самых банальных, до самых неожиданных. Но самое забавно было то, что после нас, наш подвиг повторило еще несколько пар, смекнув, как пресса смакует такие новости. Мы с Нероном долго смеялись, когда подумали о душевном состоянии бедного мэра Пятого, к которому внезапно рванули все влюбленные парочки Капитолия. В общем, мы не грустили.
Настал день показа и я сидела в кресле пока меня гримировали, когда в эту всю тусовку полуголых моделей ворвался мой муж. Он, зараза, в таком сборище чувствует себя как рыба в воде, мне ли не знать. Но на самом деле мне безумно приятно его видеть. И неожиданно. Нерон ведет себя как сам не свой. Преподносит мне букет роз, а потом еще и подвеску на цепочке. Украшение изумительно и я настолько ошарашена происходящим, что сначала теряю дар речи. И это тот самый мужчина, который во время свадебной клятвы спошлил про несколько раз в день?
Я поднимаюсь с кресла и обнимаю его.
- Кто ты и куда дел моего развратного мужа? – я смеюсь, но целую Нерона со всей любовью, на которую способна. И нам плевать, что на нас уставились все окружающие. Теперь нам можно так делать, мы женаты. Выкусите. – Спасибо. Это очень красиво. – я держу в руке подвеску и не могу насмотреться на блеск камня. Но все-таки главный мой подарок – это мой муж. – Надену его на вечеринку после показа. Ты тоже приглашен, кстати. Нам не разрешают личные предметы. У нас что-то вроде дресс-кода.
Я смеюсь, представляя как Нерону понравится показ. Он не в курсе, что именно мы демонстрируем.
- Не переживай по поводу отсутствия одежды. Тебе понравится. – ему еще как понравится, потому что показ с сюрпризом.
- Регина, у нас мало времени. – возвещает мне Валентин, намекая, что хватит обжиматься со своим муженьком. Я киваю, но не отпускаю Нерона, снова целуя его и прижимаясь всем телом.
- Не засмотрись, а то еще перепутаешь меня с кем-нибудь. – шучу я и отхожу от Сцеволы, прежде оставляя легкий поцелуй на его щеке и нашептывая: - Я буду в черном.
Валентин выпроваживает Нерона, а я возвращаюсь в кресло. Жаль я не увижу морду моего мужа, когда он поймет всю подставу этого показа. Дело в том, что все модели должны были выглядеть одинаково, кроме белья и обуви, конечно. Поэтому нам на голову надели парики, белые и одинаковые, а на лица – белые маски, стилизованные, украшенные черными камнями. Коллекция была привязана к цветовой категории, и вся коллекция была представлена в черном цвете. Дизайнер был немного со сдвигом и в этом показе ему показалось, что черный цвет настолько глубокий и уникальный, что любая лишняя деталь будет отвлекать зрителей от непосредственно белья. Так что лица нам закрыли. Мы были как куклы, только с очень шикарными телами.
Я не представляла, как Нерон вообще сможет меня узнать и не рассчитывала на положительный результат, но ему же наверно лучше. Позволю расслабиться моему мужу как следует, пусть попялится на чужие женские тела и думает, что каждое из них – я. Разнообразие, хули. Тела у девушек, конечно не одинаковые и как ни крути, но у каждой были свои опознавательные знаки, у меня тоже, но как успеть разглядеть шрам или родинку на теле вышагивающей модели? Разве что моя грудь… Но ее визуально увеличили специальными подкладками, которые не были видны глазу. Это было странно ходить с грудью второго размера, но мне понравилось.
Шоу начинается с того, что горстка почти одинаковых моделей, среди который и я, собирается в подобие треугольника, во главе которой опять же я и демонстрирует небольшой танец. На нас черные платья. Затем каждая из нас шагает вперед по подиуму и раздевается, открывая наконец то самое долгожданное белье. И все это время мы конечно в масках. Вообще шикарно наверно получилось, я безумно хочу получить видео с показа, потому что я стояла центральная в танце.
Бесконечные вспышки фотоаппаратов ослепляют, но я продолжаю идти, хотя за спиной у меня долбанные крылья, которые дохера тяжелые. Туфли тоже не самые удобные, свет ламп жарит и мне кажется, я сейчас растекусь лужицей по подиуму. Кроме того, мне нужно успевать шагать в ритм музыки. И, боги, я в восторге от моей работы! Я люблю ее за все то, через что мне приходится проходить ежедневно. А главное, что все это в итоге окупается.
Модели сменяют одна другую и каждый раз наряды все интереснее и откровеннее. У нашего дизайнера богатая фантазия на нижнее белье и ее способности. Надо будет потом спросить у Нерона, помнит ли он хоть что-нибудь, кроме плоских животов и подкачанных задниц. А все-таки жаль, что он меня не узнает. Единственный, кто с точностью знает все мои выходы, это Валентин. И по счастливой случайности, он сидит именно рядом с Нероном. Впрочем моему мужу представляется возможность увидеть меня без маски, когда в конце показа я выхожу в финальном наряде, который считается гвоздем коллекции. Модельер сам снимает с меня маску и парик и мы проходимся по подиуму вдвоем, прогулочным шагом. У меня широкая улыбка на лице в стиле: любите меня и обожайте. Наряд до безобразия тяжелый из-за инкрустации крупный драгоценных камней, но когда ты полностью включена в работу, этого не замечаешь. И я очень долго стою рядом с дизайнером, вертя задницей и вставая в позу, чтобы продемонстрировать свой наряд по лучше, пока мой работодатель представляет каждую из моделей и они не уходят за кулисы. А я остаюсь на подиуме. Впрочем, это ненадолго, потому что сейчас и мое время придет. Только прежде чем, я повернусь ко всем спиной, я подмигиваю Нерону, которого очень хорошо вижу только благодаря тому, что он перед сценой и разворачиваюсь, оставляя публику позади меня. 
С этого момента и начинает афтерпати, про которое я говорила своему мужу. По залу разносят напитки и закуски, а я все еще нахожусь за кулисами, пока нас благодарят за работу и раздевают. Каждая девушка в предвкушении от вечера, потому что в зале до безобразия много потенциальных клиентов и папиков. Эти извращенцы стекаются на такие показы толпами. Впрочем и профессиональных моделей здесь немерено, высматривающих потенциальных соперниц и товар, которые они демонстрируют. Как ни крути, а такие вещички расходятся на ура.
К тому моменту, как я выхожу в зал, накрашенная и уложенная, с той самой подаренной Нероном подвеской на груди, вечеринка уже гудит во всю.  И я пытаюсь среди толпы глазами отыскать своего мужа, который наверняка сейчас где-нибудь в окружении своих бизнес подельников или/и (нужное подчеркнуть) моделек.

[audio]http://pleer.com/tracks/8095126AjZ8[/audio]

Отредактировано Regina Lucia-Scaevola (2015-07-23 11:38:39)

Я наконец высматриваю Нерона, он подает мне знак бокалом, только из-за толпы мне не видно, кто с ним стоит рядом, а она определенно с кем-то разговаривает, хотя если взглянуть издалека, вид у него не шибко довольный от разговора. И чем ближе я подхожу и понимаю, кто его собеседница, тем медленнее мой шаг и тем больше я понимаю, почему Нерон так отстранен.
Ева всегда по особенному на него влияла. Он был с ней такой спокойный, такой смирный и сдержанный. У меня никогда так не получалось, но по сути, меня это никогда особо не волновало. Я любила Нерона таким, какой он есть, вспыльчивым пошлым хамом и это заводило меня с самого первого дня нашего знакомства. Но просто меня не покидало ощущение, что Ева имеет над Сцеволой какую-то определенную власть. Знала бы я о том, разговоре, что состоялся между этой парой, когда я безбожно надралась, я бы не беспокоилась по этому поводу. И я доверяла Нерону абсолютно, я знала, что он любит меня. Но было что-то между ними, то, как Ева действовала на него… И это не позволяло отпустить ненависть, которую я испытывала к этой женщине.
И тем не менее, я не спускаю улыбки с лица, когда подхожу к этой парочке. Нерон тут же обнимает меня и я целую его. Еве я только киваю с милой улыбкой, как будто и не было ничего в прошлом и я не надиралась у нее на глазах, а вот Ева молча смотрит на меня холодным, спокойным взглядом. Я никогда не пойму что крутится у нее в голове. Мои эмоции было легко прочитать. Я ее ненавижу, и это хорошо видно по моей улыбке и тому, как я теснее прижимаюсь к Нерону. Хотя последнее скорее свидетельствует моего страха.
- Ну кто, лучшая жена на свете, что достала тебе билет на это шоу? – спрашиваю я у Нерона улыбаясь хитрой улыбкой. – Валентин сказал, ты пускал слюни на каждую из моделей.- вообще ничего подобного мне Валентин не говорил, но все же. – Как удобно, что все были в масках. Тебе такое по ночам снится, признайся.
Я провожу по щеке Нерона и целую его туда же, как бы показывая, что я вовсе не парюсь по этому поводу. А я и не парюсь. Кто лучшая жена на свете?
- Ты прекрасно выступила. – врывается в разговор Ева своим тихим голосом. А у меня аж мурашки по коже пробегают. Я изо всех сил пытаюсь выдержать ее взгляд.
- Спасибо. – киваю я в знак благодарности, сухо и отстраненно, держась на расстоянии и за Нерона.
- Ты изменилась. В твоих глазах нет прежней невинности, которая меня так умиляла.
Честно говоря, с этой женщиной никогда не угадаешь, пытается ли она задеть или похвалить. Хотя в моем случае, все вполне однозначно, но я принимаю ее вызов и возвращаю его.
- Это все благодаря исключительно вам. Вы многое раскрыли мне. – я смотрю на мужа и хотя вместе с той ночью, когда я наконец закончила свое воздержание вспоминается и мое свинское состояние, но все же, главным событием пожалуй было то, что мы выбрались из этой ситуации, несмотря на то, сколько грязи было вылито. И страхов. – Мы с Нероном в ту ночь многое обсудили, да, малыш?
Ева молчит некоторое время, глядя на нас, на то как Нерон общается со мной и с ней, чувствую эту разницу. И наверно, что-то в Еве шевелится внутри, обида ли, зависть. Мы с ней во многом похожи, как ни крути и обе знаем, что любовь понятие слишком размытое. Даже я за свои недолгие годы успела это понять. Мне просто повезло встретить Нерона. А ей не повезло. У нее никого нет.
- Да, мы с ним тоже много обсудили в ту ночь.
Ее реплика попадает в цель, потому что в этот момент я хочу поцеловать Нерона, но только останавливаюсь. Мне не нравится тот тон, который внезапно появился в голосе женщины. Как будто она вышла на тропу войны. Это тон вызова. И у меня горло пересыхает.
Нерон видимо чувствует мое напряжение и протягивает мне бокал с шампанским, в котором напитка всего на пару глотков. А я чувствую такую жажду, острую необходимость выпить, что я одновременно благодарна ему и ненавижу. Благодарна, что позволил выпить, ненавижу, что так мало. Ну ей-богу, я же под контролем. Но я молчу, с улыбкой принимая его бокал и наклоняясь к его уху:
- Мне там оставили один из комплектов белья. Не оценишь этой ночью, как оно на мне смотрится? – и я зарываюсь пальцами в волосы мужа, как когда-то делала при мне Ева, только я была с Ливием. Но теперь все наоборот и даже лучше. И Ева это понимает.
- Приятно видеть в молодой паре такое понимание и ответственность к чужим недостаткам. – говорит женщина, глядя на мой бокал. – Никогда не видела Нерона таким внимательным к чужому бокалу.
Чужому? Вообще-то я его жена! Сука. Но она как будто читает мои мысли.
- Совсем забыла поздравить вас со свадьбой. – ее губы трогает легкая улыбка, а в глазах сталь, она как будто заносит меч над нашими головами. Над моей так точно, потому что я просто не знаю, как отвечать за свои косяки, которые допустила перед ней и Нероном. Я до сих пор испытываю острой чувство вины перед моим мужчиной за то, что наговорила ему. – Несдержанность Нерона и твоя смекалка, Регина, совпали идеально. А всего лишь нужно было переключить огонек в глазах, запретить и разрешить.
Она поднимает обе ладони, как весы и взвешивает свои слова. До меня не сразу доходит смысл сказанного ею, но потом я начинаю понимать, после ее последних слов. Она полагает, что я нарочно не спала с Нероном, чтобы возбудить в нем большее желание и когда наконец позволю к себе прикоснуться, он будет в таком восторге, что предложит свадьбу. И либо Ева пытается меня вывести, либо она принимает меня за чертового гения, потому что такое даже мне бы в голову не пришло.